К концу следующего дня еще восемь шамалиан овладели техникой извлечения ядра из яйцеклетки и были готовы к обучению шестидесяти четырех неофитов. Кроме того, прибыли шестьдесят четыре техника разных пород, чтобы научиться у Япа делать микропипетки. И Яп одновременно начал наставлять восьмерку мелких грызунов, как надо изготовлять микрорезаки… К этому моменту чашки Петри уже громоздились на полу и всех возможных поверхностях.
Словом, началась вторая стадия проекта, когда следовало спешно организовать сбор донорских образцов и распланировать процедуры изъятия яйцеклеток, продуцирования клонов и имплантирования эмбрионов суррогатным матерям.
Все это никак не могло сдвинуться с места без очередной встречи с Кви-ло-раком. Джером и Юлиш объяснили свои нужды другому часовому, особенно напирая на необходимость поговорить об этих важных делах с предводителем клана. Но точно так же, как в прошлый раз со стерильностью, они остались в неведении, насколько этот охранник их понял и захочет ли помочь.
Ответ на все они получили той же ночью.
Джером как раз бодрствовал. На Шамале с его 18-часовыми сутками он приучился спать через ночь, а все остальное время работал или читал. Говорят, что навязанные биоритмы сбивают с толку внутренние часы организма и даже выводят их из строя, но Джерому было наплевать.
Старая мастерская была все же не настолько велика, чтобы такое количество Разумных, какое здесь скопилось, могло разместиться хотя бы с минимальными удобствами. Шамалиане спали вповалку на полу, воздух густо пропитался запахами их тел, стекла окон дребезжали от дружных раскатов их храпа.
Невзирая на это, несколько часов короткой шамалианской ночи были для Джерома блаженным временем одиночества. Компанию ему составляла лишь парочка ночных созданий, смахивающих на лесных кабанов, которые тихо и незаметно занимались уборкой. Оставшись наедине со своими мыслями, Джером с удовольствием размышлял об утонченном способе мести, скрытом за его явным сотрудничеством с Красными Мартышками.
Он знал, какое дерьмо этот гавайский метод клонирования. Подменить ядро яйцеклетки соматическим ядром, дабы обмануть простодушную природу, не что иное как мошенничество, совершенное с особым цинизмом и имеющее тяжкие последствия. Потому что половые клетки живут для того, чтобы из них развивалось новое существо, а соматические вовсе для этого не предназначены. Вот почему в генокод фальсифицированного эмбриона неизбежно вкрадываются опечатки, а в результате легкие теряют способность поглощать кислород, сердце — перекачивать кровь по сосудистой системе, клетки — усваивать и превращать в энергию белки, углеводы и жиры.
И все же он ухмыльнулся при мысли, что великая сага о Красных Мартышках обретет совершенно неожиданный поворот. В самый разгар нового Пробуждения они внезапно начнут вымирать от разнообразных и никому не понятных физиологических заболеваний. Возможно, шамалианские сказители когда-нибудь назовут губительную напасть Проклятием Ангела?..
В этот миг дверь с грохотом распахнулась, на потолке разом вспыхнули все лампы, и в мастерскую стремительно ворвалась дюжина головорезов Шорти, как обычно, вооруженных до зубов. Вслед за ними появился сам Шорти и резко пролаял команду. Охранники пинками стали будить спящих на полу. Шорти вспрыгнул на стол Джерома и оказался лицом к лицу с ангелом.
— У меня очень важные вопросы, — сказал он, — и ты должен ответить на них немедленно.
— Ты можешь спрашивать все, что хочешь. Я постараюсь ответить как можно точнее.
— Клонирование! — рявкнул Шорти. — Это правда, что ты собираешься сделать много копий с каждого, кто отдаст тебе свои клетки? Ты сделаешь из клеток множество одинаковых людей племени с одним-единственным Семенем на всех?
«Эта тема табуирована, — сухо напомнил голос Профессора в ухе Джерома. — Я не могу принять участие в вашей беседе».
Ангел Джером смачно произнес нехорошее английское слово и по-, звал на выручку Юлиш. Та отозвалась где-то у него за спиной, но ближе не подошла, а может быть, ее не подпустили.
— Да, это правда, — сказал он Шорти, и Юлиш перевела его ответ.
— Ты должен был рассказать нам про это раньше!
— Но я думал, что вы знаете. Ведь Юлиш все объяснила. Юлиш, ведь ты объяснила им, что такое клонирование?
— Да, ангел Джером, — сказала Юлиш. — Я все объяснила, как могла. Но, возможно, какие-то мелкие детали я не сумела донести.
— Клонирование недопустимо! — категорично отрезал Шорти, и Юлиш с Профессором хором перевели. — Мы не можем позволить тебе ничего подобного. Согласно законам Ча, это кощунство!
Потом он пролаял новую команду, и его боевики начали поднимать с пола и сгонять в кучу шамалианских помощников Джерома, которых они с Юлиш так усердно тренировали. Рабы отчаянно завыли, застонали, закричали и заплакали. Один из них упорно не желал вставать, вцепившись в ножки верстака и громко протестуя. Шорти на глазах у Джерома спокойно достал из-за пояса пистолет, направил на рабочего и выстрелил. Пуля отшвырнула бездыханное тело к стене.
— Ты не имеешь права!.. — взревел Джером, вскакивая из-за стола. Голова его вдруг резко качнулась вперед и вспыхнула болью, в глазах на мгновение потемнело. Кто-то врезал ему сзади чем-то тяжелым по затылку, он не удержался на ногах и рухнул на колени… Никто из Красных Мартышек больше не выстрелил. Шорти отнял жизнь у Разумного только для того, чтобы припугнуть остальных, — понял Джером и скрипнул зубами в бессильной ярости.
В мастерской теперь стало очень тихо. Когда рабы безропотно сбились в кучу, Шорти приказал их пересчитать и увести. Все они прошли по одному к двери мимо Джерома, одни бросая косые взгляды на убитого товарища, другие безразлично глядя перед собой.
Наконец в мастерской остались лишь Джером с Юлиш и несколько боевиков, которые сразу дружно набросились на стеклодувные принадлежности и микрофоржи. Некоторые решили расстрелять крамольное оборудование, а другие, вооружившись сковородками из хозяйственного уголка, разбивали его на куски. Чашки Петри издавали музыкальные звуки, рассыпаясь вдребезги под подошвами их ботинок. Все, что искусные мастера сотворили за неделю, головорезы Шорти уничтожили за несколько минут.
Джером ощущал внутри себя жуткую пустоту, словно его выпотрошили живьем. Он больше не боялся, что мартышки его убьют, так как худшее с ним уже случилось.
Предательство. Но предали его не Красные Мартышки, а его собственное, наивное, совершенно идиотское убеждение, что с бандитами тоже можно как-нибудь о чем-нибудь договориться…
Юлиш была права. Красным Мартышкам наплевать, что он проделал большую работу. Они не ценят его усилий и не уважают его самого. Для них важна только цель, а Джером Салливен лишь средство, которое всегда можно заменить.
Теперь Джером понимал, что ему с самого начала ни на секунду не следовало доверять этим коварным созданиям. А он, как последний дурак, купился на мнимый успех переговоров с Кви!.. Нет, теперь он больше никогда не повторит такой ошибки.
Шорти вернулся в разгромленную мастерскую в тот же день после полудня, и его сопровождал только один вооруженный охранник.
Джером и Юлиш, оставшись в одиночестве, все это время провели в полном молчании. Он сидел за столом в искалеченном кресле, подпертом обломками, а она устроилась рядом с ним на столе. В мертвой тишине Джером продолжал казнить себя мыслями о предательстве. Тишину нарушали лишь редкие крупные капли, падающие в раковину из крана, эти звуки гулким эхом отдавались от дальней стены мастерской.
Шорти заговорил с Юлиш, объясняя, что не так с идеей клонирования, а Юлиш передала его слова Джерому.
— Он говорит, что его народ верит в постоянство личности, — сказала она.
— Постоянство личности?..
— Да, от одного Пробуждения к другому. Каждый раз, когда наступает Пробуждение, спящая душа каждого рождается заново в новом теле. Он говорит, главная проблема в том, что этих душ ровно столько, сколько их есть. И каждая получает только одно тело. Поэтому, когда все души уже использованы, это сигнал, что Пробуждению приходит конец. Все Красные Мартышки должны вернуться в долгий глубокий сой, и тогда племена и кланы начинают сражаться друг с другом. Никто из них не боится умереть, поскольку знает, что вернется назад, когда наступит очередное Пробуждение.