Еще одно космическое производство планировалось занять изготовлением монокристаллов для запоминающих устройств высочайшей емкости. Кроме того, тут были какая-то диффузионная и порошковая металлургия, производство оптических материалов, выращивание неких биокультур и что-то еще, скрытое под словами «и многое другое».
Естественно, к производственной зоне примыкала жилая. Понятно, что работникам нужен был и развлекательный комплекс, чтоб не умерли с тоски, а также система обеспечения – кухни, склады, прачечные, медицинский блок, обслуживающий персонал. Не обойтись и без причалов для пассажирских и грузовых кораблей с ремонтной базой. А раз уж выстраивается такая мощная космическая структура, грех не использовать ее на полную катушку. Тут будет и пересадочная станция, и гостиница, и туристический центр. И все это грандиозное сооружение будет постоянно надстраиваться и развиваться.
Единственным препятствием для «Глобального проекта» стала его стоимость. Стандартными модулями здесь трудно обойтись, а проектирование нестандартных, сборка и отправка их на орбиту обойдутся в гигантские суммы. Вот если собирать в космосе из конструкционных материалов, а с Земли доставлять только начинку, тогда стоимость сокращается в несколько раз, хотя и это миллиардные расходы.
Проект существовал уже лет двадцать, но только дешевый космический ванадий позволял приступить к его реализации. Отстегнувшись от потолка, Петлов на радостях закувыркался, треснулся ногами о переборку, успокоился и вызвал на голографическое совещание экипаж «Белки». Перспективы впереди были самые радужные. Такие, что Басильев сразу вышел из депрессии и снова захотел стать директором. Но Ванька его быстро осадил:
– Погоди, Сашок. Я эту операцию затеваю, я и буду доводить ее до конца. Давай ближе к протоколу. Надо принять решение о выпуске еще пятидесяти тысяч фьючерсов. У нас ведь должно металла хватить?
– Хватит с лихвой, – заверил капитан. – Ладно, оставайся директором. Похоже, у тебя это лучше получается. Главное, не слишком рискуй.
– Не рискуй! Ну, ты насмешил! – заржал Петлов. – Мы же с тобой поисковики. Как мы можем не рисковать? Нет, старина, рискнуть придется. Даже если не захотим, все равно придется. Чую, вокруг нашего ванадия крутая каша заваривается…
Спустя несколько часов цена спроса на ванадиевые фьючерсы превысила 4000 космобаксов. Новый биржевой агент «Королей ванадия» – брокерская компания «Улетаев, Низеньких и Быстрюк» – начал выставлять на продажу пакеты фьючерсов по тысяче штук. Они расходились, как горячие пирожки на проводах зимы. И при этом цена покупки упорно продолжала ползти вверх. Спекулянты из шкуры лезли, закладывали последние особняки и аэромобили, чтобы ухватить побольше фьючерсов. Ажиотаж царил необыкновенный. Биржевые барыги сладострастно потирали ручки и промокали платочками взмокшие плеши – впереди маячил большой куш. Совершенно очевидно, что после столкновения «Белки» с «Гленном» «Короли ванадия» не смогут погасить в положенный срок фьючерсы металлом. А значит, вынуждены будут заплатить за каждую обещанную тонну ее полную рыночную стоимость.
Но радость их оказалась недолгой.
НОВОСТИ ВАНАДИЕВОГО КОРОЛЕВСТВА
21.08 в 11.00 зевр: экипаж «Белки-117» в составе капитана корабля пилота-космонавта 3 класса Алекса Басильева и борт-инженера, популярного автора и исполнителя песен Германа Еванова совершил выход в открытый космос. В течение 14 часов они тщательно обследовали поверхности своего корабля и столкнувшегося с ним корабля «Гленн Супер-642», сближавшегося в автоматическом режиме. Серьезных повреждений на кораблях не обнаружено, ремонта не требуется. По окончании осмотра была произведена ручная стыковка кораблей. Все системы работают в штатном режиме. Событие вдохновило Германа Еванова на создание новой песни. Названия у нее еще нет, а первая строчка звучит так: «Когда со скрежетом сшибались корабли…».
– Ты, грязная космическая свинья! – брызгал голографической слюной Пахнутьев – розовый от гнева, жирно лоснящийся, маленькие глазки тонут в толстой роже, широкие ноздри жмутся и хлюпают. – Свинья! Свинья! Ты два года в бане не был!
– Как видишь, даже не всякий миллиардер может позволить себе баню в космосе, – хладнокровно отвечал Петлов. – А в чем, собственно, проблема? Уж не в сауну ли меня вознамерилась пригласить брокерская контора «Пахнутьев и партнерши»?
– Ты использовал инсайдерскую информацию! – кипел и брызгал разъяренный биржевик. – Это преступление! Мало того, ты еще и ложную информацию распространил. Ведь не было столкновения, не было!
– Было, батюшка, было столкновение, – успокаивающим тоном вещал директор корпорации «Короли ванадия». – Но, слава покорителям космоса, все обошлось. Только чуть погнули выносные устройства и поцарапали обшивку. А вы, сударь, сожалеете, что все обошлось?
– Я сожалею, что вас всех не размазало об этот ванадий! – В ярости Пахнутьев швырнул телефонную трубку. Петлов даже пригнулся, но трубка, вылетев из голографа, исчезла в метре от экрана. – Я бы вас всех вот так, вот так! – Брокер хватал со стола и рвал в клочья какие-то бумаги. Но, схватив очередной листок, замер, вглядываясь в напечатанный текст, потом положил бумагу на место, бережно разгладил. Исказал примирительно, словно не было только что никакого бешеного припадка злобы: – Ну так, это… Компенсацию хочу. А то я на тебя жалобу накатаю в Комитет биржевого контроля. Ты меня знаешь, я так просто не отстану.
– Ладно, идем на мировую, – сразу согласился Петлов. – Это я у тебя научился информацией злоупотреблять. Помнишь, как фьючерсами спекулировал, зная наперед все наши движения? Так вот, слушай. Послезавтра я объявляю об эмиссии еще пятидесяти тысяч акций. Думаю, этого достаточно, чтоб компенсировать твои убытки.
Рассыпавшись радостным хрюканьем, повеселевший Пахнутьев шумно высморкался в широкий, как скатерть, платок и исчез. Кинулся, видать, еще прикупить дешевеющих фьючерсов.
Впрочем, одной скупкой Пахнутьев не ограничился. Вспомнив последнее поручение Петлова, брокер дал распоряжение своим младшим партнершам исследовать клиентуру «Пит Булл и Терье». Через несколько часов перед ним лежала распечатка с подробным изложением «Глобального проекта». Выходило, что «Спейс глоуб проджект» станет генеральным покупателем космического металла на ближайшие десятилетия.
– Так, так, так, – задумчиво побарабанил Парамон пальцами по столу. Взял телефонную трубку, прошелся по кнопкам. – Здорово, Грифон, тварь летучая! Хочешь классную наколку? Как обычно, десять тысяч… Получишь сразу, как только… Короче, «Глобальный космический проект», город на орбите и весь из ванадия…
Через несколько часов популярный корреспондент Грифон Залетный, гений провокации, разразился очередным информационным шоу в прямом эфире. Темой его большого материала в «Коммерс-уикли» стал глобальный космический проект. Как обычно, куражась и измываясь, он потешался над серьезными вещами и пафосно преподносил всякую глупость. Главная мысль звучала примерно так: нашлись чудаки, которым на Земле не сидится. И они готовы миллиарды угрохать на эту блажь. Сейчас вот скупают ванадиевые фьючерсы, чтобы закупить металл и начать строительство космического города. Ну, ненормальные!
Рынок отреагировал молниеносно. Цена фьючерса скакнула почти до семи тысяч космобаксов. Спекулянты желали максимально нажиться на строительстве космического города. Но вопреки ожиданиям продажа шла очень плохо. Настолько плохо, что, можно сказать, не шла вообще.
И тут выступила с заявлением дирекция «Спейс глоуб проджект». Дескать, для первого этапа строительства космического города требуется 50 ООО тонн металла. Именно такое количество фьючерсов и приобретено.
После таких слов ванадиевый фьючерс рухнул, как подкошенный. Спекулянты истерично торопились сбросить эти теперь уже никому не нужные бумаги, сбавляя цены по максимуму. К концу биржевой сессии все спекулянты ванадием были разгромлены и посрамлены. Фьючерс упал ниже цены размещения, то есть ниже тысячи космобаксов. Один Пахнутьев ходил гоголем. Он-то как раз успел продать свои бумаги, когда цена на них росла, а спрос был ажиотажным.