И, кстати, о кошмарах «эстета тьмы». Взявшись за новый для себя жанр, профессионал действует в логике поставленной перед собой задачи. Поэтому в «Звездной пыли» почти нет натурализма, присущего Гейману (не удержался лишь в паре эпизодов), нет пресловутого «символизма» — все символы прозрачны, как и свойственно сказке; благородство не превращается в свою противоположность, а коварство так и остается коварством. Но и образы, по закону жанра, утрированы и чаще напоминают выхваченный из маскарада персонаж.
Да и как иначе, если действие происходит в Волшебной стране, расположенной По Ту Сторону Стены, близ вполне обыкновенной деревушки. В эту страну, живущую по своим диковинным законам, отправляется романтик Тристран, дабы принести упавшую звезду своей возлюбленной. А то, что звезда окажется весьма симпатичной молодой особой с несносным характером… так на то и сказка, верно?
Вероника Ремизова
Салман Рушди
Дети полуночи
СПб.: Лимбус Пресс, 2006. — 760 с.
Пер с англ. А. Миролюбовой под ред. А. Словинской. 10 000 экз.
Салман Рушди, писатель индийского происхождения и неизвестного местонахождения, в 1983 году оказался в списке «Granta» вместе с Кристофером Пристом и Йэном Макьюэном как самый многообещающий молодой писатель. Поводом послужил роман «Дети полуночи». К сожалению, скандальная слава объекта преследования религиозных фанатиков обогнала литературную известность писателя.
В час после полуночи 15 августа 1947 года — дня, когда была объявлена независимость Индии — на свет появились тысяча и один ребенок, наделенные уникальными, магическими дарованиями. На этом фантастическом посыле Рушди выстраивает величественное здание романа, в центре которого фигура Салема Синая — одного из детей полуночи, который в девятилетнем возрасте открыл в себе способность к чтению мыслей и основал Конференцию полуночных детей.
В спутавшейся ткани текста история главного героя тесно переплетена не только с историей его семьи, но и с хроникой целой страны, в создании которой Салем принял активное участие. В исторической части роман демонстративно пристрастен, однако для большинства читателей национальный колорит и сюжет, наследующий традиции сказок «Тысячи и одной ночи», преобладают над политическими концептами автора.
Повествование, переполненное по-восточному сочными метафорами и аллегориями, добавляет к реальности новое, сказочное измерение, в котором лжепровидцы выдают точные предсказания, почтенные отцы семейства ведут непрекращающуюся войну с джиннами, сказочные сокровища выигрываются на бегах, а самые оберегаемые секреты можно узнать, спрятавшись в бельевой корзине.
Удивительный синтез магического реализма и исторического романа расположил Индию на литературной карте по соседству с округом Макондо. Впрочем, это не единственный пример синтеза в романе: «Дети полуночи» удачно позволили Востоку и Западу познакомиться поближе — в преддверии не Страшного суда, а Калиюги.
Сергей Шикарев
Яна Завацкая
Ликей
Москва: Лепта-пресс — Яуза — ЭКСМО, 2006. — 512 с. 9000 экз.
Поначалу и не поймешь: утопия перед нами или антиутопия. Мир XXII века, нарисованный Яной Завацкой, не похож на страшилки, привычные нашему читателю. Здесь нет ни кровавых диктатур, ни пандемий, ни нового средневековья. Более того, человечество преодолело войны, справилось со многими болезнями — одним словом, жить стало лучше. И все — благодаря тому, что миром де-факто правит специально выращенная элита. Аристократия в подлинном смысле этого слова. Там уже полтора столетия существует система специальных учебных заведений — Ликей, куда со всего мира отбирают самых лучших, самых способных детей. Их развивают интеллектуально и духовно.
Если читатель насторожился при слове «духовно» — он насторожился правильно.
Чем дальше, тем страшнее оказывается этот благополучный, на первый взгляд, мир. За респектабельным фасадом — власть «сверхлюдей», которые с величайшей гордыней смотрят на «убогое» человечество. Фактически, Ликей — это тоталитарная секта (чье учение во многом списано с «Розы мира» Даниила Андреева). Тоталитаризм, конечно, нового типа: без концлагерей, пыток и казней, использующий более тонкие методы — социальные, экономические, культурные.
Власти Ликея противостоит Сопротивление — неумное, жестокое, бесполезное. С террористами и их пособниками ликеиды борются, причем вполне гуманными методами. Сюжет строится на том, что у молодой ликеиды Джейн, присланной на практику в варварскую Россию, в Петербург, происходит переоценка ценностей — благодаря закрутившимся вокруг нее событиям. Там и безнадежная любовь, и террористы, и обретение веры…
«Ликей» — дебютный роман Завацкой, но ее текст не похож на работу новичка. Это крепкая, вполне профессионально сделанная проза, где хитросплетения сюжета не заслоняют мысль.
Виталий Каплан
Герберт Франке
Трансплутон. Звезда Хиоба. В конце времен
Москва: ACT — Транзиткнига, 2006. — 429 с.
Пер. с нем. Е.Первушиной.
(Серия "Координаты чудес"). 3000 экз.
В сборник вошли три романа самого известного западногерманского фантаста. Все они созданы в конце 1980-х годов и так или иначе посвящены теме фальшивости окружающего мира и методам борьбы с навязываемой кем-то иллюзией.
К сожалению, небезынтересные идеи помещены в чудовищно надуманных, вторичных литературных декорациях, вызывающих у искушенного читателя приступы зевоты.
В «Трансплутоне» некая сила препятствует выходу человечества в дальний космос, старательно дурача участников межзвездных путешествий и не давая вырваться за пределы Солнечной системы. Однако более или менее внятно эту задумку немецкий фантаст озвучил лишь в конце романа, изрядно затянув экспозицию, да еще и не предложил ни одного ответа на поставленные им же вопросы: «Что это за сила? Каковы ее цели? Добрая она или злая?». В итоге, продравшись через десятки ничего не значащих страниц, чувствуешь себя обманутым.
Роман «Звезда Хиоба» тоже о подмене реальности. Правда, здесь речь идет не об аппаратной имитации, а о социальном манипулировании. В будущем человечеством управляет тайная элита, которая, с одной стороны, предотвращает крупные войны, а с другой — не позволяет людям превращаться в сытое, самодовольное стадо. Для этого был «изобретен» анархист Хиоб, устраивающий революционные выступления на самых разных планетах.
Последний из трех романов, «В конце времен», увы, также производит впечатление вторичности. Здесь Франке явно пытался подражать стилистике и темам Балларда, но неудачно, что особенно заметно в нелепом финале книги.
Обидно, когда талантливый фантаст начинает выдавать столь неубедительные подражания англоязычной НФ, в то время как в его «портфолио» немало самобытных вещей, в том числе блестящая антиутопия «Клетка для орхидей».
Глеб Елисеев
Мэри Д. Расселл
Птица малая
Москва: ACT — Транзиткнига, 2006. — 477 с. Пер с англ. Г.Доломан. (Серия "Координаты чудес"). 3000 экз.
Тема Контакта с внеземной цивилизацией — одна из магистральных в научной фантастике. Интригующая возможность смоделировать образы жизни и мыслей инопланетного разума и/или посмотреть на человечество со стороны всегда занимала умы писателей.
Первая книга обласканной премиями (в том числе Артура Кларка) дилогии Мэри Расселл затрагивает острые теологические вопросы, также не обойденные вниманием жанровых авторов. Любители фантастики вспомнят, например, историю священника из «Гипериона», рассказы «Путь креста и дракона» Джорджа Мартина и «Смертные муки пришельца» Гарри Гаррисона.