Марата охватило бешенство. Все указывало на поломку компьютера; он рванулся раз, потом еще и замер, вспомнив толчок, который сбросил его с койки. Все-таки что-то произошло.
Дрожащий стон внезапно прекратился, но компьютер по-прежнему держал пилота в тенетах ремней, пока Марат не услышал его сообщение:
— Фрегат восемьдесят четыре секунды находился в неметрическом пространстве, я не в состоянии интерпретировать это явление. Мне удалось отстрелить секцию С от остальных секций.
Компьютер замолчал. Марат почувствовал, что опутывающие его ремни ослабевают, несколько раз дернулся и наконец вскочил на ноги. И, увидев «картинку», потерял сознание. Это было лучшее, что могло случиться с Маратом, так как он обнаружил, что находится за пределами «Лошадки». Совершенно голый. В космическом пространстве.
Сначала он почувствовал, что лежит в каком-то густом киселе, теплом и липком. Ощущение клейкости было ему столь знакомо, что, находясь в полубезсознательном состоянии, постепенно восстанавливая контроль над чувствами, он уже знал, где оказался. Терапевтический отсек. Блок интенсивной терапии. Мозг функционировал все лучше, мысли уже не растягивались подобно резине, а мчались, опережая друг друга, повторяясь и изменяясь, но хуже всего, что вертелись они вокруг одной темы: авария. Произошла она в реальности или это всего лишь образ, возникший в мозгу из-за недостатка кислорода? А если произошла, то что означает столь странное поведение компьютера?
Марат умышленно не пытался двигаться, не открывал глаз, а лишь напрягал слух и прокручивал воспоминания из неопределенного времени. Несомненно, последние секунды сразу же после освобождения из аварийной блокировки можно отнести к галлюцинациям, ведь он жив, что было бы невозможным, виси он голым в космическом пространстве.
Он втянул носом воздух, пытаясь определить его состав, но не почувствовал ничего, помимо стандартного состава смеси, обильно насыщенной кислородом. Потом он медленно разжал губы и прошелся по ним языком.
— Компьютер, — сказал он тихо.
— Слушаю, — тут же отозвался мозг, будто давно ожидал вызова.
Несомненно, ожидал.
— Интерпретация события. Можешь отключить логические цепи, если это тебе мешает.
— Восемьдесят четыре секунды мы находились вне пространства. Я не могу описать это иначе. В то же время ко мне перестали поступать сигналы и данные. Все это время я получал информацию о корабле, но не принимал никаких сведений снаружи, хотя авария совершенно исключена. Все блоки, узлы и цепи были и есть в полной исправности.
— То есть мы попросту оказались за пределами космоса?
— Да, — компьютер не почувствовал иронии и совершенно серьезно подтвердил заключение, выворачивающее наизнанку все сложившиеся представления. Марат почувствовал жуткий холод. Он глубоко вздохнул и открыл глаза.
На этот раз он успел вскрикнуть, прежде чем молниеносно реагирующий компьютер выстрелил в его лицо порцией гипнотика. Газ оборвал панический возглас Марата, вопль ужаса при виде темной пустоты, обильно усеянной мелкими яркими точками, крик, почти достигающий звезд, хотя в космическом пространстве до сих пор никрму не удалось исторгнуть ни единого звука. А затем космос окутал Марата и на три часа отключил его.
На этот раз сознание возвращалось рывками, без переходных состояний. Марат попытался открыть глаза, но почувствовал, что веки чем-то склеены. Он лежал без движения, руки были парализованы, ему лишь удалось немного пошевелить пальцами. Столь же прочные узы опутывали ноги в лодыжках.
— Освободи меня! — приказал Марат.
— Медицинский отдел пытается установить причину потери сознания, которая произошла дважды. Пока они не поставят диагноз и не назначат лечение — для твоей же пользы, — ты будешь довольствоваться только органом слуха. Ты страдаешь каким-то расстройством, и поэтому…
— Не спорь! Освободи меня! — Марат дернул руками, мягкие путы мгновение сопротивлялись, затем ослабли.
Он сел и стянул петлю с ног, растер слегка затекшие запястья и ощупал койку.
— Компьютер, дай мне одежду и одного робота. Он будет моим проводником. Быстро!
Марат потер плечи. Здесь было довольно прохладно, но все же теплее, чем в космическом пространстве. Он услышал тихий звук открывающейся двери, ощутил струю воздуха и услышал голос робота:
— Я принес комбинезон. Готов сопровождать.
— Давай! — Марат вытянул руку вперед и нащупал аккуратно сложенный, выглаженный и упакованный в тонкий пакет комбинезон.
Он разорвал упаковку и вытряхнул содержимое, затем натянул на себя одежду и поднялся с койки. Вытянув руки, Марат ухватил робота за короткий стержень антенны на полукруглой голове.
— Идем в кабину управления! — скомандовал он и легко подтолкнул машину.
Они двинулись, но довольно нелепо: сперва робот рванул вперед, затем остановился, увидев, что человек не поспевает за ним, в результате Марат наткнулся на него и больно стукнулся коленом. Робот, будто испугавшись, прыгнул вперед и потянул Марата за собой. Лишь после нескольких таких скачков они кое-как приноровились и смогли добраться до двери, преодолеть ее и направиться коридором в отсек управления. Собственно говоря, Марат не нуждался в поводыре — он знал этот корабль как собственную квартиру, даже лучше, — но не мог оставаться в полном одиночестве. Он боялся жуткой пустоты, само воспоминание вызвало у него сердцебиение. Собственно, пустоту он ощущал всякий раз, выходя наружу в скафандре, но когда увидел себя голым — она бувально парализовала его. Марат решил добраться до пульта, проверить всю аппаратуру, допросить компьютер и сделать хоть какие-то разумные выводы. В собственное безумие Марат не верил.
Они дошли до двери отсека управления; робот, наученный опытом, осторожно затормозил, повернул налево и подвел Марата к креслу. Марат ухватился за высокую спинку и на мгновение задержался. Теперь он чувствовал себя увереннее, но не убирал руку с кресла, обходя его вокруг. Он уселся и вызвал в памяти картинку пульта. Мысленный образ был столь четким, что Марат даже улыбнулся. Затем он положил руки на край панели.
— «Мужественный исследователь Вселенной за мгновение до старта». Скульптура из мрамора. Музей в Катчкале. Открыт по понедельникам и четвергам, — он немного выждал, но не услышал ни аплодисментов, ни смеха гостей. — Компьютер, что случилось с секцией С?
— Модуль С отстрелили в аварийном режиме. После стабилизации ситуации он был подтянут обратно и занял свое место между модулями B и D. Бортовой компьютер не зарегистрировал никаких аномалий главной секции А и остальных секций — В и D.
— Почему ты сразу не сообщил? — Марат и сам не знал, с какой стати предъявляет претензии компьютеру. Он просто злился, когда мозг не выкладывал перед ним всю информацию.
— Ни один из модулей не отклоняется от нормы. Я уже сообщал, что никаких изменений не произошло…
— Ладно, — оборвал его Марат. — Мне нужен скафандр высокой зашиты.
Марат надел скафандр и приказал:
— Проверь герметичность.
— В норме, — прозвучал ответ.
Марат, не раскрывая глаз, несколько раз махнул рукой, пока не нашел стоящего рядом робота, крепко ухватился за стержень антенны, правую руку положил на поручень кресла и открыл глаза.
Вокруг не было ничего. Пустота. Космос. Марат почувствовал, что шатается, его тело под воздействием визуальной информации дало крен, чтобы начать характерный для пребывания вне корабля медленный танец в пустоте. Он крепче ухватился за поручень и антенну робота, затем взглянул на правую руку — ничем не защищенные пальцы бессмысленно сжимались на фигурном поручне несуществующего кресла. Он посмотрел на левую руку. Та, тоже без перчатки, застыла вертикально, пальцы обнимали невидимый стержень антенны. Он оглядел свои ноги, живот. Голый. Закрыл глаза и почувствовал в воздухе какой-то запах.