Свой мир создатели в пику спагетти-вестерну назвали сукияки-вестерном. Кстати, спагетти в Италию, согласно распространенной версии, попали с Востока, а сукияки (говядина с овощами) появилась в Японии под влиянием кулинарных традиций Запада. Чем не символ того, как взаимное проникновение ведет к обогащению культур. Что и иллюстрирует этот фильм.
Сергей Цветков
Револьверы и звездолеты
Один из «отцов киберпанка» писатель и публицист Брюс Стерлинг, перечисляя штампы, часто встречающиеся в научной фантастике, особо отметил «космический вестерн»: «Самое тошнотворное клише: поседевший в странствиях космический капитан вваливается в космобар пропустить стаканчик юпитерианского бренди, затем тратит кредит-другой на пару световых часов в обществе космошлюхи».
Через двадцать лет после этого один из величайших умов современности астрофизик Стивен Хоукинг заявил, что, по его мнению, космическая экспансия человечества будет очень похожа на освоение Дикого Запада ковбоями, то есть примерно такой, как в сериале «Светлячок» и фильме «Миссия «Серенити».
Можно по-разному относиться к «космическому вестерну», считать его курьезным результатом порочной связи мустанга с ракетой, а можно — пророчеством о будущем землян, но отрицать само существование этого явления вряд ли придет кому-то в голову. А ведь есть еще и то, что в западных энциклопедиях называют «научнофантастический вестерн» — произведения, в которых фантастический элемент вписан в мир классического Дикого Запада («Назад в будущее III», «Дикий, дикий Вест»).
Кроме того, особняком стоят пронизанные ковбойским духом постапокалиптические истории («Почтальон», «Безумный Макс»).
В общем, союз фантастики и вестерна можно считать сколь угодно странным и даже противоестественным, но бесплодным его никак не назовешь.
Из одной оперы Когда в 1941 году американский писатель и критик Уилсон Таккер хлестко припечатал горы псевдонаучной приключенческой фантастики термином «космическая опера», он явно имел в виду параллель с выражением «лошадиная опера». Так с подачи звезды немых ковбойских фильмов Уильяма Харта называли вестерны самого низкого пошиба (похоже, оперное искусство в довоенных Штатах не жаловали). Среди обличаемой Таккером литературы и было немало произведений, скроенных по лекалам «лошадиной оперы», только скакунов героям заменяли звездолеты, в руках вместо револьверов они сжимали бластеры, а головы их вместо «стетсонов» покрывали шлемы скафандров.
Впоследствии этот рецепт получения фантастических сюжетов из ковбойских историй приобрел название «Бэт Дёрстон» — по имени пародийного героя с обложек журнала «Galaxy» — и вовсю начал использоваться в кино. Но местом первой встречи фантастики и вестерна на экране стал не космос, а уединенное ранчо. Именно там, а также в расположенных под ним подземельях, населенных потомками жителей затонувшего континента Му, разворачивается действие киносериала «Призрачная империя» (The Phantom Empire, 1935). Роль владельца ранчо досталась известному кантрипевцу Джину Отри, ведь фильм, помимо прочего, был музыкальным. Что поделаешь — опера есть опера.
Создатели американо-мексиканского «Чудовища Полой горы» (1956) пошли еще дальше. Их ковбой встречается не с наследниками погибшей цивилизации, а с представителем вымершего биологического вида: хищным динозавром. Та же история происходит и с героями картины «Долина Гванги» (1969), известной еще как «Месть динозавров». В истории кино эта вариация на тему «Кинг Конга» осталась лишь благодаря великолепным спецэффектам мастера своего дела Рэя Хэррихаузена.
Дикий космос На дворе между тем царила космическая эра. Простые американские парни водружали на Луне флаг США. Никто не сомневался, что следующим на очереди будет Марс! Первыми уловили настроение, как ни странно, не в Новом, а в Старом свете. В 1969 году в Великобритании выходит космический вестерн «Луна Ноль-Два». Телефон милиции здесь ни при чем: «Луна Ноль-Два» — это название челнока, на котором бороздят окололунное пространство бывший астронавт Бил Кемп и его русский напарник Кормински, собирая космический мусор и перевозя пассажиров. Часы отдыха партнеры проводят, надираясь в местном баре. Однажды миллионер Хаббард нанимает их, чтобы поймать и сбросить на лунную поверхность астероид, представляющий собой гигантский сапфир. Естественно, задание оказывается вовсе не таким простым, как кажется вначале…
Метафору «Луна — новый Фронтир» режиссер Рой Бэйкер передал буквально, изобразив колонизируемый спутник Земли форменным Диким Западом — с салунами, бандитами и перестрелками.
Однако он ухитрился при этом остаться в рамках твердой научной фантастики. А вот Джордж Лукас, работая над «Звездными войнами», о научности, похоже, не думал вовсе.
Этот легендарный режиссер создавал сказку, новый американский миф, естественно, используя в качестве «кирпичиков» мифы старые, среди которых не последнее место занимали истории о ковбоях. Первоначально пилот Хан Соло замысливался как инопланетянин, потом у Лукаса возникла мысль сделать его чернокожим, но уже в третьей редакции сценария «Новой надежды» образ приобрел знакомые черты: «Космический пилот, несгибаемый парень лет двадцати пяти, похожий на Джеймса Дина. Ковбой на звездолете — простой, сентиментальный и самоуверенный». Харрисон Форд, за плечами которого уже были роли в вестернах «Время убивать», «Вирджинец», «Поездка в Шайло» других, как нельзя лучше подошел на эту роль.
Героя вестерна в Хане выдает все: манеры, биография (бывший военный, однажды решивший, что свобода для него важнее субординации), даже оружие. Бластер Хана Соло не случайно похож на «маузер» образца 1896 года. Это для нас «товарищ маузер» ассоциируется, прежде всего, с революционными матросами и гражданской войной, но на самом деле перед нами обычное оружие вестернов.
Подобным вооружен герой Клинта Иствуда из «Джо Кидда»; палит из него и Жан-Луи Трентиньян в спагетти-вестерне Серджио Корбуччи «Великое молчание».
С Дикого Запада в далекую-далекую галактику «Звездных войн» перекочевал и институт «охотников за головами». Представители романтизированной ковбойскими фильмами профессии (например, «долларовой трилогией» Серджио Леоне) играют во вселенной «Звездных войн» одну из главных ролей, ничуть не теряясь на фоне джедаев и ситхов. Джанго Фетт (чье имя отсылает к культовому спагетти-вестерну Серджио Корбуччи «Джанго») так и вовсе стал генетическим прототипом армии клонов, а Боба (его клонический «сын» и коллега) играет роль антагониста «ковбоя» Соло, воспроизводя классическую коллизию ковбойского кино: «охотник за головами» против «беглеца».
В спродюсированной Роджером Корманом картине 1980 года «Битва по ту сторону звезд» режиссер Джимми Мураками не ограничился заимствованием коллизии и полностью воспроизвел сюжет «Великолепной семерки», в свою очередь, позаимствованный из «Семи самураев» Акиры Куросавы. Кстати, в честь японского режиссера планета, которую берутся защищать герои, названа Акир, а Роберт Вон играет практически ту же роль, что и в «Семерке».
В следующем году выходит еще один космический римейк классического вестерна. На этот раз образцом для подражания стал фильм «Ровно в полдень» Фреда Циннемана. Изложение того же сюжета режиссером Питером Хайамсом получило название «Внеземелье»; роль маршала, которому в одиночку предстоит справиться с прибывшими по его душу убийцами, досталась Шону Коннери.