В Мумбае, в холле отеля, Айкет узнала, что предложение «Камуш Холдинг» приняла не только она.
— А я-то думала, ты теперь богат и доволен собой, — сказала она Цину.
Тот улыбнулся:
— Богат умеренно. Однако о довольстве речи нет.
Они шли рядом к офису «Мэджик Бинс Инк.». Айкет укрывала спутника краем своего зонта от муссонного дождя.
— Мои дети решили, что я сошел с ума, — признался Дин.
— Мои тоже. Но я сказала им, что если они будут возражать, обратно я не вернусь, — усмехнулась Айкет. — На самом деле им следует испытывать благодарность. Никаких обязанностей в отношении меня на целых сорок лет. Трудно представить себе больший подарок.
В офисе «Мэджик Бинс» Али показал им двух роботов, более или менее аналогичных тем, которые «Цветок Орхидеи» должен был уже изготовить на поверхности Обязательства. Первоначальные создатели миссии не планировали ничего подобного, но как только «Камуш Холдинг» приобрел активы, его представители тут же начали необходимые исследовательские проработки. Сорок лет назад они отправили в космос чертежи этих роботов, и послание должно было прибыть на Обязательство почти сразу после посадки «Зернышка Орхидеи». Теперь, когда сообщение об успехе основной части миссии пришло на Землю, через считанные месяцы станет известно, сумеют ли нано-механизмы добыть необходимые материалы для постройки этих устройств.
— Неужели мы стали единственными волонтерами? — удивился Цин, заворожено и с долей смятения разглядывая своего потенциального двойника. — А я думал, кто-нибудь из развоплощенных ухватится за такую возможность.
— Быть может, если бы мы попросили их раньше, — ответил Али. — Но для тех, кто погружается в подобную культуру, сорок лет изоляции от мира оказываются слишком большим сроком.
Айкет полюбопытствовала относительно финансовой выгоды, на которую надеялся холдинг: оказалось, что они в основном завязаны на рекламу производителя телесных протезов. Модели компании существеннейшим образом отличались от находившихся перед ними роботов — даже Особо стойкая модель имела приятный органический облик, — однако любая связь с первыми межпланетными путешественниками, бредущими по холмам и равнинам далекого и безжизненного мира, обладала достаточным резонансом для того, чтобы за нее платили.
Вернувшись в отель, они посидели в номере Цина, беседуя о прежних временах, обсуждая судьбы своих высокопоставленных коллег, а также мотивы, заставившие их отвергнуть такое заманчивое предложение.
— Быть может, — предположила Айкет, — некоторые из них просто не собираются развоплощаться. Переход в программную стадию бытия не мешал вам занимать тело-протез на земле, однако при смене субстрата возникал двойной соблазн виртуальных переживаний и самоусовершенствования.
«Интересная получается ситуация, — подумала она. — Отказываться иметь дело с физической Вселенной из страха полностью потерять соприкосновение с ней».
Цин проговорил:
— Я намереваюсь сохранять свое тело в анабиозе, чтобы после возвращения мою новую личность — синапс за синапсом — переселили в него.
Айкет улыбнулась:
— Ты, кажется, утверждал, что богат умеренно.
Желания старого друга на порядки превосходили ее собственные планы: заморозку тела и мозговой протез.
— Они перехватили нас в самый критический момент жизни, — сказал Цин. — Пока еще мы интересуемся этим миром, но не влюбляемся тупо в каждого очередного прапраправнука. Мы еще не развоплощены, однако достаточно одряхлели, чтобы уже полагать, будто провели сорок лет на другой планете.
— Удивительно, что они решили выполнить условия наших старых контрактов.
Использованный пункт просто представлял собой некое неопределенным образом изложенное право предпочтительного доступа к возникшим в результате работы над проектом вакансиям.
— А почему, собственно, нет? — изобразил негодование Цин. — Мыс тобой опытные астронавты, разве не так? Мы уже доказали совместимость: за три года работы в Океане Бурь не свели друг друга с ума. А тут три месяца побродить по неведомой планете — разве плохая перспектива?
В течение той же недели, к удивлению Айкет, выяснилось, что психологические исследования подтвердили правоту Цина — основные характеристики их личностей нисколько не изменились с давней лунной поры. Карьера, браки, дети наложили свой отпечаток, однако основа осталась прежней… упругой.
Они оставались в Мумбае, общаясь через роботела посредством телеприсутственной связи и изучая данные, полученные от «Цветка Орхидеи».
Когда пришло подтверждение, что «Цветок» действительно построил затребованных «Камуш Холдинг» роботов, Айкет разослала известие своим детям и внукам, распорядившись передать его последующим поколениям. Родители ее умерли, дети разлетелись; она их любила, однако не ощущала потребности собирать своих отпрысков для подобающего слезливого прощания. Все указывало на то, что к ее возвращению они будут живы.
Утро они с Цином уделили общению с прессой, ответив лишь на малую, но вполне типичную долю вопросов. После этого тело Айкет заморозили, изъяли мозг, подвергли его микротомии и сканированию. По ее просьбе программное обеспечение не стали включать, пока она находилась на Земле. Рутинные испытания подтвердили его работоспособность в серии подобных снам видений, не оставивших постоянных воспоминаний.
А потом описывавший ее личность алгоритм оптимизировали, сжали, закодировали в последовательность лазерных импульсов — и отправили за двадцать световых лет, прямо на лепестки «Цветка Орхидеи».
Пробудившись, Айкет обнаружила, что стоит на бурой, усыпанной мелкой щебенкой равнине под бледным, цвета лососины небом. Просперити А только что поднялась на небосвод; был виден и ее компаньон, находившийся в десяти миллиардах километров, впрочем, не способный к какой бы то ни было конкуренции и напоминавший Венеру на небе Земли.
Цин стоял рядом с ней, позади него находился «Цветок»: коммуникационное устройство и фабрика, построенная «Зернышком Орхидеи». Фабрика соорудила сотни небольших планетоходов, разбежавшихся по поверхности планеты, и десятки планеров на солнечных батареях, обеспечивавших вид с воздуха и связь планетоходов с базой.
— Ущипни меня: я должен убедиться, что все это реально, — попросил Цин.
Айкет легко прикоснулась к его руке. Схема их телеприсутствия предусматривала виртуальные контакты, однако оба они были лишены подлинного тактильного восприятия. Действие пробудило в Айкет дремотное ощущение дежа вю; они и на самом деле ступили из имитатора на поверхность реального мира.
Необходимо было, чтобы «Цветок» рассказал им о последних открытиях; они отстали от них на сорок лет: двадцать лет информация шла отсюда к Земле, и двадцать лет, ничего не ощущая, находились в полете они сами. «Цветок» успел за это время собрать немало подробностей о геологической истории Обязанности. При наличии тектоники плит здесь не было воды, а поверхность планеты оказалась старше земной, но уступала в древности Луне.
Айкет ощутила легкое смятение; хотя наблюдения с помощью телескопов не сделали излишним полет «Цветка Орхидеи», однако для них с Цином работы здесь практически не оставалось. Любые научные занятия неминуемо превратятся в туристическое путешествие к природному чуду…
Цин расхохотался:
— Двадцать дурацких световых лет! Интересно, сколько же лет надо, чтобы пройти это расстояние пешком? Им следовало постараться, чтобы испугать нас сильнее.
Айкет положила руку ему на плечо. Она и сама ощущала некое экзистенциальное головокружение, однако сомневалась, что они хоть в чем-то рискуют. Конечно, потрачено сорок лет, но с этим следует смириться.
— Что плохого может здесь с нами случиться? — спросила она. — Если что-то пойдет не так, там, на Земле, просто пробудят твое тело.
Цин неторопливо кивнул:
— Однако твой мозг изрезали на куски, не так ли?
— Ты меня знаешь, я люблю дешевизну. — Неразрушающее сканирование было много дороже, а «Камуш» оплачивал отнюдь не любые расходы. — Однако они могут загрузить резервный файл в протез мозга.