Зато удалось тем, кто строил «Дигнити». И действие стелс-технологии проявилось там в полной мере, когда погружались мы с Карлом… Она была основана на теории взаимодействующих измерений. Корабли исчезали с радаров не из-за «прикрытия», а потому что на некоторое, очень короткое время переносились в другой мир — параллельную, подобную нашей вселенную.
Услышав об этой теории впервые, я сразу все поняла. На ней основаны путешествия во времени, хотя мы их так и не освоили, а ученые всей Вселенной не поощряют экспериментов в этой области. Они предпочитают другую теорию хронопутешествий, ту, которая утверждает, что время нелинейно, что мы только воспринимаем его как линейное и, чтобы действительно совершать временные скачки, следует просто изменить человеческий мозг.
Но, как говорит мой опыт, приобретенный на «Дигнити», имеется совершенно реальная возможность открыть малые окна в другие измерения. Только на практике эти окна действуют совсем не так, как в теории. Они взрываются, их заедает или корабли теряются.
Теряются люди.
Неужели мы здесь столкнулись именно с этим? Еще одна разновидность стелс-технологии? По коже бегут мурашки.
Это было бы слишком очевидным совпадением. И не объяснило бы появления голосов.
Поэтому я передала командование Карлу раньше, чем намеревалась. Хотя теперь сомневалась в правильности принятого решения. Карл не хуже меня знаком с древней стелс-технологией и также ее боится.
Надеюсь, это не повлияет на ясность его мышления.
Я встаю и принимаюсь мерить шагами свою маленькую каюту. И вспоминаю другие причины, по которым я наняла Карла и предпочла передать командование ему.
Райя.
Ее отец.
Моя мать.
Те голоса.
Никаких предубеждений — это мой девиз. И нужно привести себя в норму, прежде чем вновь встретиться с командой.
К тому времени как я выхожу, карта уже составлена. Размеры станции определенно больше и превышают те, что засвидетельствовали документы. Карл хочет привести моего отца. И я не могу возразить, хотя не желаю ни во что его вмешивать.
Мы встречаемся в салоне. К счастью, Карл не потребовал участия Райи в совещании. Большая часть команды дайверов здесь, и все пилоты тоже.
«Бизнес» благополучно пришвартован, и вся тревожная сигнализация включена на случай нештатной ситуации.
Все же перед погружением я стараюсь не оставлять рубку без присмотра.
Карл напоминает всем, что командир теперь он. Потом представляет моего отца, перечисляя все впечатляющие регалии, и добавляет:
— Я пригласил его на совещание, потому что он уже бывал здесь раньше. Многое знает о станции, а еще больше — о Комнате.
При этих словах он смотрит на меня. Отец стоит рядом с ним, подавляя Карла своим ростом. Ростом человека, рожденного на планете. Своими мускулами. Он выглядит почти сверхчеловеком по сравнению с дайверами. И хотя он старше остальных, если не считать Одетт, кажется куда более могучим.
И этот контраст мне не нравится.
— Тех изменений, которые мы обнаружили, достаточно, чтобы заставить меня пересмотреть цель нашей миссии, — внезапно объявляет Карл.
Я потрясенно смотрю на него. Это не тот человек, которого я нанимала когда-то. Это не Карл Бесстрашный.
Он замечает мой взгляд и повелительно поднимает руку, чтобы не дать мне заговорить.
— С годами я усвоил, что лучше открыто высказаться о неожиданном, а еще лучше — позволить команде дайверов свыкнуться с этим неожиданным. Мы здесь, чтобы рисковать. Но бессмысленныйриск нам ни к чему.
Я впиваюсь зубами в нижнюю губу, подавляя стихийный протест. Рано. Сегодня первое совещание, которое Карл собрал в качестве командира.
Карл знакомит команду с нашими открытиями, используя несколько впечатляющих графиков, схем и диаграмм, над которыми он, очевидно, успел потрудиться до совещания. И только потом обращается к моему отцу:
— Что вы об этом думаете?
Мой отец становится перед дисплеями, сложив руки за спиной, как профессор, оценивающий работу студента. У меня такое чувство, будто он наслаждается всеобщим вниманием, черпая из него энергию.
— Ваши тревоги беспочвенны, — объявляет он наконец, адресуясь исключительно к Карлу, словно остальных здесь вообще нет. — Я уже видел это раньше.
Я по-прежнему остаюсь в глубине салона. Одетт скрещивает руки на груди. Карл, очевидно заинтригованный, склоняет набок голову.
— Каждый раз, когда я появляюсь здесь, станция увеличивается в размерах.
Отец не делает паузы, хотя и следовало бы. Эта фраза явно посылает волновую рябь в ряды собравшихся и приковывает к нему внимание, которого он, вероятно, и добивался.
— Мы думаем, она запрограммирована на создание новых блоков и поэтому те, что предназначены для обитания, Находятся не в середине, а во внешних слоях.
Объяснение довольно правдоподобное, и никто не требует у него доказательств. А вот я бы потребовала. Мой отец не ученый и не подтверждает сказанное статистическими данными или результатами экспериментов. Одни наблюдения и предположения.
— Значит, это нормальное явление, — констатирует Брайя с облегчением.
— В этом месте нет ничего нормального, — категорично заявляет отец.
— Но как мы проверим теорию роста? — спрашивает Дженнифер, устремляя на меня наивно-недоуменный взгляд. Однако я уже успела ее узнать. Наивность и Дженнифер — вещи диаметрально противоположные. Нанимала ее я, и теперь она раздосадована тем, что я отошла на второй план. Вот и взывает к подлинному командиру.
Я рада ее вмешательству.
— Мы проверяем все теории. Поэтому лучше не спешить. Чем больше мы узнаем перед походом в Комнату, тем безопаснее для нас окажется этот визит.
— Ты действительно считаешь, что мы узнаем что-то новое о Комнате? — спрашивает Давида. Она сидит на диване рядом с Дженнифер и Родериком. Они удивленно пялятся на нее.
— Но зачем было отправляться в экспедицию, если не для того, чтобы открыть что-то новое? — спрашивает Родерик.
— Дело в том, что эта штука существует веками и никто ничего о ней не знает, — напоминает Давида. — И от этого мне становится не по себе.
— Кое-что мы все-таки знаем, — возражает отец и пускается в разглагольствования на тему истории Комнаты. Он, похоже, не замечает, что говорит в основном о гипотезах и теоретических выкладках. Зато замечают остальные. И это их коробит. Он так старался привлечь их внимание, и все пошло прахом.
Карлу не сразу удается заткнуть моего отца. Но все же удается. Потом он смотрит на меня с таким видом, словно бестактность и самолюбование отца — моя вина.
Я отвечаю полуулыбкой и пожатием плеч.
Карл просит отца сесть и объявляет расписание погружений на следующий день. Брайя пилотирует скип с группой из четырех человек (чтобы нашим людям не приходилось предпринимать свободные полеты для исследования дальних частей станции), а Давида, Дженнифер и Микк поднимаются на верхние уровни. К вечеру им обещано новое задание.
Команда оживленно переговаривается. Но на этот раз не по причине бесконечного пустословия моего отца. А потому что они взволнованы.
Потому что они готовы.
Готовы мы все.
Следующие три недели мы обследуем станцию, составляем детальные карты, обшариваем новые и старые места обитания и делимся друг с другом маленькими открытиями.
По вечерам мы встречаемся в салоне и просматриваем материалы дневных погружений. Дайверы отчитываются, остальные задают вопросы.
Мы успели кое-что узнать: встроенная мебель одна и та же во всех жилых отсеках, хотя в «новой» секции, как любит называть ее Карл, она не выщерблена, не потерта и не поцарапана.
Новые секции содержат и другие вещи: пульты дистанционного управления развлекательным оборудованием, которое никак не удается запустить, хотя оно еще может заработать, если мы сумеем найти способ дать энергию всей станции, как утверждает отец. По его предположению, программирование развлечений должно исходить от поврежденной центральной части.