Сейчас времени у нас было несколько больше, но медлить не стоило. Я загнал Машину в ближайший распадок. Торопясь, выстрелил динамитным патроном в нависающий край и попросил Машину побыстрее закапываться. Она и так старалась изо всех сил, наваливая на себя камни вперемежку с бесплодной породой. Связь с окружающим миром нами была на время утеряна. Последнее, что я сделал, – отключил абсолютно все системы Машины и поспешил в свою каюту, проверив по пути, подготовились ли пассажиры. Все они приняли мои предостережения всерьез и уже находились в коконах.
Я тоже успел забраться в кокон и был невероятно счастлив, что встретил навалившиеся ощущения в своей каюте, а не в кресле пилота. Главным из них был невыносимый зуд во всем теле. Синеватый туман плавал по каюте – то ли объективное следствие ионизации, то ли болезненная реакция глазных нервов на происходящее. Мышцы мои судорожно сокращались в просьбе избавить тело от мучений, но я держался, отлично зная, что последует за любой попыткой. Я увидел, как на металлических углах возникают ослепительные шарики сгустков энергии. Именно они убили первого пилота, работавшего на этой планете, – его звали Фонтейн, и, к счастью, он не был моим другом. Фон-тейн успел рассказать, что и как его убивает, прежде чем умер, исполнив свой долг разведчика. Расшифрованная запись его предсмертной инструкции спасла меня в первую встречу с Облаком Молний и спасала сейчас.
Прошло около получаса, а потом я почувствовал, что Облако начинает уходить. Смертоносные шарики сдувались и схлопывались внутрь себя, бесследно исчезая. Зуд не прекращался, но я знал, что все позади и теперь у меня есть некоторое время, чтобы попытаться выяснить то, что до сих пор оставалось для меня непонятным, и проверить свои подозрения. Стряхивая остатки оцепенения, я ринулся в рубку. Пока Орсам и его компания приходят в себя, у меня есть минут пятнадцать – двадцать.
Было довольно жарко: несмотря на заземление, вихревые токи разогрели металлическую плоть Машины. Я включил питание, с замиранием сердца отсчитывая томительно длинные секунды, пока шла проверка цепей, кластеров и систем. Наконец, успокаивающе мигнув экраном, Машина сообщила, что все в норме, молниевый ливень прошел для нас без серьезных последствий. Торопясь, набрал запрос: «База «Посейдон», список персонала». Машина ответила немедленно. Я жадно вцепился взглядом в появившийся на экране текст и меньше чем через минуту обнаружил то, что и рассчитывал увидеть: «Зета Ка-ванти, биолог…». Как ни странно, ни Орсама, ни Товия с Грэхемом в списке не было. Возможно, эти трое были захвачены фенками во время какого-то другого нападения? Не знаю, что заставило их пойти ка сотрудничество с врагом – пытки, психологическая обработка или банальная корысть, – ясно, что мы с ними находились сейчас по разные стороны баррикад. Некоторые надежды, впрочем, мне внушало поведение Зеты, но чтобы проверить их обоснованность, нужно было хотя бы недолго поговорить с ней наедине.
Я услышал шаги, и через секунду в рубке появились Орсам с Грэхемом. Выглядели они изрядно помятыми, что я отметил с немалым удовольствием.
— У нас все в порядке? – спросил Орсам, сверля меня одновременно встревоженным и подозрительным взглядом.
— Думаю, что да. Я заканчиваю проверку систем. Через несколько минут мы продолжим движение.
Орсам жестом приказал Грэхему занять сторожевой пост, а сам удалился, массируя виски.
Машина ожила. По моей команде она легко приподнялась на лапах, сбрасывая со спины тонны грунта, и выползла из укрывавшей нас расщелины.
Чем дальше мы перемещались к северу, тем больше менялась окружающая нас природа. Ночью налетел ураган, однако по своей силе он был вполне сравним с земными катаклизмами. Скорость ветра вряд ли превышала сто пятьдесят километров в нас, и принес он с собой не камснный град, а мощный ливень, превративший местность в сплошное болото. Мы вступили в зону лесов – не знакомых мне прежде бесконечных зарослей низкого, цепкого кустарника, а настоящего царства растительных великанов с широкими кронами и листвой, и это означало, что зона молниевых ливней осталась позади. Я никогда не был прежде в этих широтах, Фенебра оказалась многоликой. Но какие бы сюрпризы она нам ни приготовила, здешние пейзажи нравились мне несравненно больше. К счастью, древесные гиганты, составляющие основу джунглей, располагались друг от друга на расстоянии достаточном, чтобы пропустить Машину. В любом случае, никакая чаща не могла быть для Машины решающей помехой, но мне вовсе не хотелось ради собственных нужд прорезать огнем просеку, уничтожая местную флору, которая впервые начала мне нравится, а также неизвестную мне и столь же ни в чем не повинную фауну.
Впрочем, представители местной фауны – если таковые и встречались – благоразумно бежали с нашего пути, а с непролазными зарослями нижнего яруса джунглей без труда справлялись носовые пилы. Мы оставляли за собой изрядно извилистую дорогу, которая, несомненно, зарастет уже через несколько недель, не сохранив ни малейших следов пребывания на Фенебре человека.
Сейчас со мной в рубке вновь находился Грэхем, и это меня очень раздражало. Видимо, чтобы восстановить свое умение пилотировать машину класса «дракон», он неотрывно следил за каждым моим движением. Я вовсе не собирался облегчать ему жизнь, поэтому, делая маневры, всякий раз совершал массу совершенно необязательных манипуляций: включал вспомогательные механизмы, переключал обзорные экраны с ближнего вида на дальний и наоборот. Рано или поздно он, конечно же, догадается, что я просто вожу его за нос, однако сейчас, полностью поглощенный своей слежкой, он вряд ли способен был обнаружить подвох.
Джунгли оказались не сплошными. Уже четырежды Машина выбиралась из-под древесных крон, пересекая довольно обширные каменистые пустоши. Всякий раз при этом я посматривал на датчики излучения, но пустоши, кажется, имели вполне естественное происхождение. Мы находились посреди очередной такой пустоши, когда Грэхем вдруг спросил:
— Что это?
Палец его указывал на экран верхнего обзора. Я посмотрел и невольно вздрогнул: по небу, оставляя за собой короткий след инверсии, быстро двигался летательный аппарат. Он явно снижался, было похоже, что километров через десять он намерен совершить посадку. Конструкция аппарата не показалась мне знакомой, хотя в этой области техники специалистом я себя отнюдь не считаю. Я схватился за ручки увеличения изображения, но аппарат уже исчез за вершинами деревьев.
— Радиосвязь! – приказал я Машине и тут же ощутил, что к моему затылку прижались контакты разрядника.
— Выжгу мозги! – предупредил Грэхем. – Немедленно выключи передатчик!
— Отмена радиосвязи, – послушно сказал я и чуть повернул голову к своему стражу. – Откуда ты знаешь, что это не ваши друзья? Может быть, они вас уже давно ищут? Я просто хотел помочь.
— Не твое дело, – буркнул он, но разрядник от затылка отодвинул, так и не заметив, что несколькими мгновениями ранее я быстрым движением включил микрофон, который начал транслировать происходящее в кабине в эфир.
Продолжая держать меня на мушке, Грэхем открыл дверь в коридор.
— Орсам! Товий! Зета!
Все они появились немедленно.
— Только что над нами пролетел неизвестный корабль, – торопливо сообщил Грэхем. – Курс на два часа по отношению к нашему. Кларенс попытался с ним связаться, но я не дал.
— Вы разочаровываете меня, Кларенс, – с тихой угрозой проговорил Орсам. – Еше одна такая ошибка…