Как только прошел шок, я начала ощупывать все вокруг. Течения продолжали приносить воду и питательные вещества, подкармливая корабль и усиливая всех нас. По мере того, как росла наша энергия, я начинала воспринимать происходящее за пределами самой себя и ощутила корабли, парящие в воздухе над нашим городом. Корабли звали нас – так родители зовут робких детишек выйти из дома и поиграть на лужайке. Я протянула свои ощущения в разных направлениях и нащупала другие корабли, находящиеся под землей вместе с нами. Они были разбросаны там и сям, многие врезались в фундаменты домов, другие просто покоились в грунте, видимо, пребывая в состоянии спячки. Во всех теплилась жизнь, но им не хватало людей с нужным потенциалом, чтобы стать подлинно живыми.
Нашего корабля это не касалось. Крес, Ллин и я были готовы лететь. Корабль ждал этого целые десятилетия, с тех пор как туда попала моя сестренка. У нее не хватало силенок, чтобы отправиться в путь в одиночку. Самые последние ее воспоминания – о том страхе и той надежде, которые она испытывала, когда я пыталась ее спасти, – как якорь, удерживали девчушку на месте. Она не знала, куда хочет направиться. И как выбраться из-под земли.
Но вот я и Крес начали поднимать корабль, вознося его на миллионах капель мысли. Грунт вокруг нас поддавался и сыпался. То, что было моим домом, провалилось внутрь самого себя, рассыпалось на куски и взлетело на воздух выбросом обломков и дождя, когда наш корабль упал в небо.
Пока Крес и моя сестра учились управлять кораблем, я смотрела на исчезающий внизу город. Кроме того, я прощупала глубины нашей планеты и получила наконец ответы на вопросы, мучавшие меня со времен моей юности. У нашей планеты не было ядра. Она на самом деле существовала в виде складки пространства-времени, свернутой на саму себя и образующей подобие мыльного пузыря, куда постоянно проваливался осадок, ил, на котором мы жили. Вода и органические вещества, просачиваясь вниз, кормили пузырьки новых кораблей, зарождавшихся внизу и всплывающих наверх; кораблей, которым оставалось только найти кого-то с необходимыми способностями и отправиться в полет. Вот почему нам запрещалось что-либо делать под землей – чтобы не повредить юным воздушным судам.
По мере того, как мы поднимались в небо, я ощущала присутствие бесконечного множества кораблей, приветствовавших нас. Корабли появлялись, проносились над нашей планетой и исчезали, направляясь в разные уголки Вселенной. И именно тогда я все поняла. Наша планета существовала для того, чтобы напоминать человечеству о том, кто мы такие. Человечество путешествовало по Вселенной, но каждое странствие начиналось с посещения нашей планеты. А делалось это для того, чтобы экипаж корабля всегда помнил: он принадлежит к роду человеческому, невзирая на всевозможные изменения, через которые ему пришлось и еще придется пройти. Точно так же, вернувшись из какого-нибудь отдаленного уголка Вселенной, корабли приходили сюда, чтобы еще раз напомнить себе, кем они были. Иначе люди, преодолевая огромные расстояния пространства и времени, просто вымерли бы. Без тревог и волнений, надежд и мечтаний повседневной жизни, которые испытывали люди нашей планеты, все человечество распалось бы.
Некоторые из нас уже разваливались на части. Я ощущала вопли мэра и двух констеблей, которых ужасала мысль о том, что с ними произошло. У них не было воли, ума, решительности, чтобы выжить за пределами нашей планеты. Там, в великих просторах их умы и души будут разорваны на клочки. И когда однажды наш корабль вернется к этой планете, прах их тел будет рассеян над ее поверхностью, чтобы поучаствовать в создании и питании других людей, которые окажутся способны понять вечность и выжить.
Хуже того, если эти типы не умрут, то они так повредятся душой, телом и разумом, что смогут причинять ущерб другим. Свихнувшиеся корабли, которые без всякой нужды обрушивали катастрофы на нашу планету, пилотировались именно такими сумасшедшими, которые буйствовали на просторах Вселенной, пока другие корабли их не останавливали.
Я чувствовала, как Крес и Ллин готовятся к последнему прыжку. Обе они сконцентрировались на какой-то далекой галактике, где в массивных раскаленных пузырях газа зарождались новые звезды и новая жизнь. Я тоже ощущала эти далекие звезды. Представляла себе зрелища и чудеса, которые нам предстояло увидеть. Но даже и воображая, как мы там появляемся, – а я знала, что достаточно только вообразить, и нас с легкостью перенесет туда, – я продолжала слышать мольбы захваченных кораблем мужчин. Я была последним связующим звеном, удерживающим их от безумия. Я вспомнила, как Ллин цеплялась за мою руку. И вспомнила, как поклялась никогда не давать утонуть тому, кого могу спасти.
Кратким проявлением ментальной ласки я попрощалась с Крес и своей сестрой. Крес заверила меня, что она позаботится о Ллин. Поможет ей вырасти и овладеть неограниченными возможностями, открывшимися перед ними. А затем я отделилась от корабля, сотворив маленькую корабельную сферу, заключавшую в себе меня и рыдающих мужиков. Пока мы падали на город, я вообразила свой старый дом во всей полноте его истории и великолепия, со всем, что в нем когда-то было и что могло бы быть. Вспышка света и энергии – и корабль стал тем, чем я захотела его сделать.
Мэр и констебли очнулись в моей берлоге, в окружении книг и мебели, рядом с гудящим огнем в керамическом камине. Мэра, после того как он пришел в себя, вырвало, а констебли тряслись и рыдали. Я сидела в своем ново-старом любимом кресле и отхлебывала горячий чай, пытаясь относиться к согражданам с пониманием.
И вот, когда мэр пришел в себя достаточно, чтобы держаться на ногах, он велел констеблям арестовать меня.
— И по какому же обвинению? – спросила я.
— Нарушение запрета. Ты спускалась под землю. Проникла на корабль.
Я улыбнулась и поставила чашку на стол. На кратчайший миг я убрала реальность, которую создала вокруг них. И показала наш мир во всем его блеске. Мэр и констебли с воплями повалились на пол.
— Прошу прощения, но у меня есть работа, которой необходимо заняться, – сказала я. – Должен же кто-то, в конце концов, приглядывать за погодой.
Без лишних слов мэр и констебли, пошатываясь, поднялись на ноги и бросились к выходу.
Теперь я знаю, на что гожусь: я способна увидеть Вселенную. Я всегда думала, что испугаюсь за свою жизнь, но теперь уверена: это не так.
Я продолжаю наблюдать за небом. Однако я больше не предсказываю погоду, я просто ее знаю. Я приветствую каждый корабль, пролетающий над нашей планетой. Я могу оценить красоту и чудеса, которые корабль и его люди видели в своих путешествиях. В обмен на эти знания я мягко напоминаю людям с кораблей, что означает быть человеком. Я говорю им о самом главном долге – необходимости заботиться о тех, кто вокруг тебя. Я также наблюдаю за людьми нашей планеты, разыскивая таких, кто обладает необходимым потенциалом, чтобы постичь и охватить Вселенную, и помогаю им добиться этой цели.
Однажды Крес и Ллин вернутся и пропоют мне обо всем, что видели. И в этот день я присоединюсь к ним и отправлюсь, чтобы увидеть вечность. А пока я наслаждаюсь теплой водой, падающей с неба, и пылью грёз других людей. А еще – хотя я об этом никогда не говорила ни с одним человеком – я знаю, что не корабли влияют на погоду в нашем мире.
На самом деле погода – это мы сами, и это наш дождь поднимает корабли ввысь.
Перевел с английского Евгений ДРОЗД
О Jason Sanford. The Ships Like Clouds, Risen By Their Rain. 2008. Публикуется с разрешения автора.
Видеодром
Провал сезона
В известном всем фильме: школьник Сыроежкин извлек массу выгод и неприятностей, посылая своего робота-двойника. В новом фильм «Суррогаты» подобная ситуация доведена до крайности: двойник есть практически у каждого представителя среднего класса!
Правда, в отличие от Электроника, такие «друзья» не имеют самостоятельного сознания. Здесь уже вспоминаются дубли из «Понедельник начинается в субботу». Инженеры хотели как лучше – помочь инвалидам, страдающим нарушениями опорно-двигательного аппарата, А получилось как всегда: человечеству оказалось выгоднее стать инвалидом, но уже духовным. И вот Америка и весь остальной цивилизованный мир (про Россию почему-то молчат) превратились в виртуальность наяву: живые люди днями напролет лежат в специальных креслах, а по улицам ходят киборги, дистанционно соединенные с центральной нервной системой своих операторов. Это вам не Матрица, двойника можно хоть из самолета выбросить без парашюта, оператору ничего не будет. Однако, как показывает практика, все когда-нибудь случается в первый раз…