— Корда, — прервал я физика, — Дамокл говорил нам о вещах, весьма близких нашему опыту, а семантические индикаторы не отклонились больше чем на одну десятую процента. Мы пришли к выводу, что он является депрессивным маньяком. Вы говорите, что у него нет тела?
— Орлан, я вовсе не утверждал этого. Действительно, и я цитирую великого Нильса Бора, функция физики заключается не в том, чтобы сказать, какова природа, а в том, чтобы дать абстрактное описание природы. Что такое тело, когда живешь на горизонте событий?
— Корда! — подпрыгнул программист, которого охватило отчаяние. — Ради бога! Вы говорите, что мы имеем дело с неосязаемым существом, которое нельзя обнаружить с помощью даже самых совершенных приборов, что существует пространство с неким переменным количеством измерений, которое не поддается законам Вселенной и которое в то же время двухполюсное!
— Его фазы почти наверняка связаны с некоторыми физическими аспектами циклов в окрестностях черной дыры. Сейчас нет времени объяснять это. Эффект Ухруха и тому подобное. Настоящий инопланетянин колеблется, это несомненно. Вопрос в том, что это нам ничего не дает. Орлан говорит, что инопланетянин имеет маниакальные и депрессивные приступы. Я склонен полагать, что в этом проявляется его волновая природа.
— Он сказал, что плохо себя чувствует, когда наступает депрессия, — настаивал я, хотя отдавал себе отчет: Корда хорошо обдумал то, что сейчас говорил. Он принадлежал к той редкой породе людей, которые не бросают слов на ветер.
— И я говорю, что это верно. Пришелец чувствовал себя плохо, он впадал в депрессию, а потом входил в фазу маниакального приступа. Но все это не означает, что мы его понимаем. На самом деле мы не имеем ни малейшего представления о его реальности. В любом случае, физика не отрицает, что на горизонте событий существуют эмоции и психические состояния. Просто мы, квантовые физики, не думаем о таких вещах. По крайней мере, в обычном смысле. Оставьте это. Пришелец впадает в депрессию, плохо себя чувствует и все такое. Вы чувствуете себя плохо, когда умирает ваш близкий человек, хотя в действительности мы не знаем, не лучше ли стало мертвому после смерти.
— Тогда он не депрессивный маньяк, — сказал я.
— Является ли он «двухполюсником» в мире «двухполюсников»? А мы, нормальные, не являемся ли мы больными? Орлан, я понимаю, что никто из нас не любит сдаваться перед тем очевидным фактом, что он абсолютно ничего не понимает, но ведь это так.
— Что произошло бы, если бы коту пришел конец? — деловито спросил Президент.
— Не знаю, — ответил Корда.
— Хоть что-то вы знаете, советник по квантовой физике? — резко осведомился Президент. Я еще никогда не видел, чтобы он так обращался со старейшиной нашего Совета.
— Да, кое-что. То, что он уже не станет использовать Землю как сцену для пиротехнического шоу.
— Вы и психолог, кажется, единственные, кто уверен в этом, но я не понимаю почему, — сказал биохимик.
— Что скажете, Корда? — спросил Президент, явно соглашаясь с Уго.
— Мы предположили, что он не причинит вреда Земле, потому что не хочет убить кота. Но причина в другом. Пришелец уже не в состоянии вернуться домой. Любой кот, в том числе и Министр, не смог бы выжить на горизонте событий. Думаю, это ясно. Но вы не понимаете, что пришельца изменил кот, а точнее, тот физический феномен, который мы называем «афинский уличный кот». Пришелец теперь заражен неопределенностью. Он не может вернуться. Дело не в том, что он при этом не выживет и все такое. Он просто не способен вернуться.
— Ах, черт, значит, непрошеный гость останется у нас навсегда, — сказал Мет.
— Не обязательно, — возразил Президент. — Он мог бы отправиться жить на любую другую планету.
— Никоим образом. Он привязан к Земле, — заявил Корда.
— Или в другой мир с теми же параметрами, — продолжал Президент.
— Господин Президент, вы не понимаете, что я хочу сказать. Инопланетянин играл нашей реальностью, пространством, гравитацией и даже временем. Как он вышел из камеры во второй раз? Он просто сместился назад во времени — и физике частиц этот феномен известен уже несколько веков. Вы наблюдали за часами в видеозаписи?