Мы думали, это произойдёт быстро. Хлоп — и нету. Скорее всего, так оно и вышло. В каком-то своём, метафизическом смысле. Ведь я ещё жив. Хотя и не вполне в этом уверен. Потому что одним из непременных условий жизни, наверное, является постоянство памяти, а я… кажется, что-то забыл. Кажется, у меня была семья. Жена и, может быть, дети. И, кажется, была собака. Да, у меня была собака.
Утром, за двадцать четыре часа до этого, Сергей сидел за столом. На улице гремел баками мусоровоз и надрывно каркали охрипшие вороны. Ольга стояла с чашкой у окна и внимательно разглядывала припаркованные внизу машины. Ночь была холодной, на разноцветных крышах подсыхала роса, искрилась и исчезала в косых лучах оранжевого рассвета.
По кухне бродил запах кофе с ванилью.
— Он говорит, что разрушение мира уже началось, — сказал Сергей, глядя как над горячей чашкой извивается пар.
— Неужели?
— Угу, идёт полным ходом, — он подул, облачко оторвалось, расправилось и исчезло. На его месте возникло новое.
— Как-то не похоже, — Ольга привстала на цыпочки, пытаясь разглядеть ближайшие к подъезду машины.
— Это потому, что волна не может увидеть воду.
— Боже мой… и ты слушаешь?
— Ну, читаю, да. Он пишет в ЖЖ.
Она вздохнула и сделала глоток из чашки, о которую грелась обеими руками. Чашка была в виде красного медвежонка, с ушками, носиком и лапками.
— Я бы тоже не поверил, но уж очень убедительно, и фотки выкладывает.
— Что за фотки?
— Странные, так сразу не расскажешь, показать? — вскочил Серёга.
— Да ну тебя, Серый, лучше бы занялся чем-нибудь полезным.
— Сейчас покажу, — он вывинтился из-за стола и пошлёпал в спальню.
— Ну покажи, — она задумчиво прикусила край чашки.
Вернувшись, он смёл со стола крошки, поставил небольшой ноутбук, открыл.
— Сейчас, минуточку, вот!
— И что здесь? — она покосилась на монитор.
— Дом.
— И что?
— Этого дома нет.
Ольга скептически усмехнулась. Сергей продолжил:
— Да, здесь он есть, на фотографии, и он был там, когда его фотографировали, но если ты приедешь вот по этому адресу, — Сергей промотал страницу вниз, в подвал, под кладку других фотографий и увесистый кусок текста, выделил мышкой короткую строчку. — Вот. По этому адресу такого дома нет.
— Серёженька, — Ольга сложила брови домиком, — малыш, ну ты же взрослый, двадцать пять лет, ну правда.
— Нет, это не фотошоп, — замотал головой Сергей, — вот тут ещё, много, с разных ракурсов.
Ольга молча отвернулась.
— Понимаешь, так невозможно подделать.
— Угу, — согласилась Ольга, погружая нос в «медвежонка».
— Честно говоря, я тоже не особо верил, — пересматривая фотографии, признался Сергей. — Вначале. Но их так много. Даже если фэйк, это же сколько работы? Зачем?
— Так может есть дом этот? С чего ты взял, что его нет?
— Где? Рядом с Кремлём? — Сергей вскинул брови и повернул ноутбук. — Мы же с тобой были там недавно, и не видели. Ты разве не помнишь? Нет, ты посмотри внимательней…
Ольга подошла, присмотрелась и хмыкнула. Оба погрузились в молчаливое разглядывание.
— Ладно, мне на работу пора, не забудь про Шуршика, — сказала Ольга. На кухню тут же явился заспанный лабрадор. Ольга потеребила его за холкой. — У-ух, наконец-то пятница, завтра весь день дома.
— Ну скажи, ведь убедительно, а?
— Да ну, — прыснула Ольга, относя чашку к раковине, — поеду, пока не заперли.
Копаясь в сумочке, она прошла мимо рыжего Шуршика, обулась, звякнула ключами и ушла. Сергей остался один. Добавил кофе, поправил очки и погрузился в Интернет. Шуршик растянулся на линолеуме и протяжно зевнул, будто скрипучая дверь закрылась и хлопнула.
Сергей в который раз прочитал текст под фотографиями:
Вам кажется, что этого дома нет и никогда не было? Вот же он. На этой фотографии дом есть. Выйдите на улицу, доберитесь до этого места, посмотрите сами, своими глазами — дома нет. Как нет и многих других. Все они исчезли из реальности и из памяти всех живущих на Земле людей. Почему же он остался в Интернете? Потому что Интернет ещё цел. Мир такой большой, что не может разрушиться сразу, он исчезает постепенно, на наших глазах. На глазах внимательного наблюдателя, вроде меня. Хотя, на самом деле — ничего уже нет. Мира больше нет. То, что вы видите вокруг — его эпитафия, последний сон разума.
Не верите? Хотите увидеть своими глазами как рушится мир — пишите в личку. Только учтите, сон продлится недолго, времени осталось совсем ничего. Пару дней максимум. Как это ни грустно. Увы.