В Корее нет GSM. И это само по себе не плохо — в Антарктиде тоже, например, GSM нет, — если бы не иллюзорная возможность роуминга. Прямо в аэропорту можно, объяснившись жестами с прелестной туземкой, взять напрокат местный телефон, который понимает наши российские сим-карты. Это в теории. На практике же выясняется, что наши операторы с корейскими как-то не совсем договорились, потому что свой мегафоновский номер я подключить вообще не смог (хотя какие-то соглашения с корейцами у «Мегафона» есть). Абонентам «Билайна» тоже не повезло, а вот абонентам «МТС» устроили бесплатную лотерею: половина могла звонить со своего номера (приятная возможность, хоть и несопоставимая по своей полезности со стоимостью международного роуминга), тогда как другая половина могла принимать звонки. Мне рассказывали о людях, у которых связь работала в обе стороны, но сам я таких не видел и не знаю, кому они продали душу, чтобы этого добиться.
Когда речь заходит о корейской кухне, то первым делом вспоминается кимчи, самое известное местное кушанье. Это не кушанье даже, а национальное достояние. Для кимчи придуманы отдельные холодильники. Существует «космический» вариант кимчи, чтобы первый южнокорейский космонавт — если или когда такой появится — не испытывал ломки на орбите. В Сеуле есть Музей кимчи, чьи работники насчитали почти две сотни задокументированных способов приготовления острой капусты (а кимчи — это острая капуста и есть, причем я уверен, что непривыкшие европейские рецепторы вкуса способны поначалу распознать только три вида кимчи: острый, очень острый и пасть-порву). В более поэтически настроенных источниках (как, например, в корпоративном авиажурнале, который я листал во время перелета) упоминается о четырехстах способах приготовления кимчи.
Во время одного из прошлых пресс-туров русские журналисты, которых доброжелательные хозяева кормили исключительно корейскими народными блюдами, от отчаяния и с голодухи начали писать стихи, причем каждый стих (обыкновенно двустишие) завершался каким-то проклятием в сторону кимчи. Что-то типа «лучше кушать кирпичи, чем попробовать кимчи». На самом деле, кимчи — вполне съедобная штука, если, конечно, не брать в расчет самые экстремальные варианты. Ничуть не хуже пресловутой корейлской морковки, о которой в Корее, к слову, никто никогда не слышал.
Сеул не такое государство в государстве, как Москва, но судя по одежде, автомобилям и прочим внешним признакам, жители провинции живут гораздо беднее. Видимо, по этой причине в Сеуле много «понаехавших» — город растет, и сегодня в столице Южной Кореи проживает 23 млн. человек (если считать пригороды, в которые Сеул перетекает совершенно незаметно). Пробки случаются, но не такие безнадежные, как в Москве. Кроме того, всеми силами пропагандируется общественный транспорт— метро и автобусы (для них выделена отдельная полоса, которую никто— это поразительно, но действительно никто— не занимает).
…больше, чем Samsung. Не потому, что мы ездили по приглашению Samsung, а действительно больше: это уникальный конгломерат, состоящий из сотен компаний, многие из которых никакого отношения к компьютерам и электронной технике не имеют. Мы жили в гостинице, которую построил Samsung, ездили на автомобилях, которые собрал Samsung, и я не удивлюсь, если даже столовая посуда была сделана на одном из предприятий Samsung (не говоря уже о том, где был изготовлен кимчи, который на ней подавался; да, кстати, только что вспомнил: мобильный оператор, у которого мы попытались зароуминговаться — ну, вы понимаете). У Кореи очень необычная экономика, ключевую роль в которой играют несколько крупных компаний. Samsung — крупнейшая из них, в полтора раза превосходящая по прибыли компанию, занимающую второе место, — Hyunday.
Корейское экономическое устройство заслуживает отдельлной статьи (во многом потому, что корейский рецепт мог бы когда-то пригодиться нам, если бы не залежи нефти и газа и ценовая конъюнктура, так выручившая в свое время российлское правительство), но писать ее не мне. Скажу лишь, что корейские производители стараются не слишком соперничать на внутреннем рынке: если какая-то рыночная ниша оккупирована одним из конгломератов, то другой хоть и может запустить конкурирующую линейку товаров, скорее всего особенно вкладываться в ее продвижение не станет (я сам, разумеется, не способен за неделю пребывания в стране прийти к такому выводу— это с чужих слов).