Надо сказать еще и о том, что статья 282 предусматривает ответственность за действия, направленные именно на возбуждение ненависти или вражды. Если же преступление совершается по националистическим мотивам, то для его квалификации есть свои статьи Уголовного кодекса. Показателен в этом отношении как раз случай с Копцевым: на следствии ему вменялось, среди прочего, и «возбуждение ненависти». Однако в суде эта статья закономерно была исключена из обвинения: считать, что подсудимый в синагоге пытался эту ненависть возбудить у евреев к евреям, — явный перебор. В итоге осталось обвинение в покушении на убийство по мотиву национальной ненависти (статья 105, часть 2, пункт "л"), а также по другим пунктам той же части. Так что комментарии «правозащитников»[…безграмотные именно в правовой своей части], увидевших в таком изменении квалификации чуть ли не потакание фашизму, вызывают лишь желание отправить комментаторов читать Уголовный кодекс. Есть еще, кстати, отягчающее обстоятельство «совершение преступления по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды», предусмотренное пунктом "е" части 1 статьи 63 УК, которое тоже делает преступление «националистическим» и тоже может сделать лишним обвинение по 282-й статье.
И вообще, если учесть отечественную правовую отсталость, нельзя не огорчиться тому, что неоднозначная 282-я статья стала после всех этих скандалов всенародным жупелом.
А следствием того, что «возбуждение ненависти» уголовным законом понимается очень узко, как раз и стало возросшее число уголовных дел, возбужденных по факту публикаций в печати или в Интернете: именно публикации для всеобщего сведения являются той «нишей», в которой находится подавляющее большинство действительно имевших место преступлений, предусмотренных 282-й статьей.
Посмотрим, как регулируется нашим законодательством деятельность СМИ. Основным нормативным актом здесь выступает, разумеется, закон «О средствах массовой информации». Он содержит в своей второй статье определение таких средств, под которыми понимаются «материалы, предназначенные для неограниченного круга лиц». Это очень важный момент, поскольку Интернет вовсе не сводится только к веб-сайтам: там существует много форм общения, строящихся по принципиально разным схемам. Так, электронная почта функционирует по принципу «один к одному», RSS-аггрегатор, собирающий информационные каналы с разных сайтов, — «много к одному», а веб-сайт — это «один ко многим». Правда, для закона имеет значение лишь то, что происходит на «передающем конце» нашей коммуникационной цепочки, поэтому пример с аггрегатором с этой точки зрения не годится: то, как распоряжается информацией потребитель, значения не имеет.
Хорошо заметно, что точно так же, как и в случае «публичности», сообщения в СМИ должны быть предназначены для «неограниченного круга лиц». При этом не имеет значения, сколь большим число ознакомленных с сообщением было на самом деле. Иными словами, для закона имеет значение только направленность действий человека..
Разумеется, невооруженным взглядом видно, что традиционный для офлайна особый статус публично распространяемой информации входит в фундаментальное противоречие с самой природой www, где любое сообщение делается по умолчанию доступным неограниченному кругу лиц. На мой взгляд, противоречие это требует решения; правда, надеяться на то, что законодатели кинутся решение искать, я бы все же не стал.
Точно так же, кстати, определяется в законодательстве и реклама: она тоже должна быть предназначена для «неограниченного круга лиц». Именно поэтому к незапрошенной почтовой корреспонденции, или, проще говоря, спаму, законодательство о рекламе неприменимо: круг получателей электронного сообщения строго очерчен и не является «неопределенным» (он просто очень большой).
Кроме определения СМИ во второй статье закона содержится расшифровка остальных ключевых понятий, в том числе и отдельных видов СМИ. Разумеется, Интернета там нет. Однако в статье 24, предусматривающей существование «иных средств массовой информации», содержится указание на то, что в отношении распространения массовой информации через телекоммуникационные сети применяются правила, предусмотренные для радио— и телепрограмм. Иными словами, законодатель явно и недвусмысленно дал возможность применять закон по аналогии, если конкретная форма распространения информации прямо не предусмотрена в законе. Это нам на руку, поскольку мы можем рассматривать сообщения на немодерируемом форуме как слова, сказанные в прямом эфире. Здравый смысл подсказывает, что в таком случае нести ответственность за сказанное должен автор слов, поскольку у редакции нет никакой возможности повлиять на него. Именно такой позиции придерживается закон: в пункте 5 части 1 статьи 57 прямо предусматривается освобождение редакции СМИ от ответственности, если сведения, нарушающие чьи-то права, «содержатся в авторских произведениях, идущих в эфир без предварительной записи». Вот как все просто.