(Пользуясь случаем, сообщаю тем, кто любит джаз, и тем, кто готов если не полюбить его — хотя бы толком узнать, что это такое, — что несколько месяцев назад «Корона фильм» вместе с «Мастер Тейп» издали знаменитый двенадцатисерийник «Джаз» от «Флорентайн-филмз», «WETA» из Вашингтона и BBC, — который озвучили главные российские джазовые музыканты, специалисты и любители — Алексей Козлов, Алексей Баташев, Александр Филиппенко и даже Маргарита Терехова. Очень рекомендую! Четыре двухслойных DVD в отдельной коробочке.)
Придя в «Савой» чуть раньше назначенного времени, я обнаружил пустой пока маленький зальчик, нескольких техников, пульт позади и — впереди — большой, составленный из девяти тошибовских проекционников технического толка экран, за которым так, чтобы его не видеть, разминались трое музыкантов: гитарист Павел Чекмаковский (накануне на гитаре играл Игорь Бойко), саксофонист Антон Румянцев и упомянутая Львом певица Карина Кожевникова. Большой джазовый оркестр во главе с Игорем Бутманом разминался в Нижнем, что было видно на экране и слышно из динамиков. Невидимость экрана для музыкантов была намеренной: если аудиотрансляция шла по выделенным каналам оптоволокна напрямую, то видео транслировалось over IP (я даже не знаю, по какому алгоритму сжимаясь, — видеотрансляцию обеспечивал программно-аппаратный комплекс Polycom ViewStation FX, www.polycom.com) и хоть имело гораздо большую толщину потока (до двух мегабит в секунду), но имело и заметно большую задержку, временами отлично различимую глазом: секунда, две, а то и три. Взгляд на экран мог только сбить музыкантов с толка, но поскольку настоящий импровизационный джаз требует визуального контакта лишь изредка — чтоб сговориться, что пора кончать соло, или чтоб условиться, кто начнет следующее, — синхронный визуальный контакт оказался не позарезным.
Публика потихоньку подтягивалась, а Бутман уже организовывал из Нижнего что-то вроде репетиции: то Карина пела несколько квадратов под сопровождение нижегородской ритм-группы, то московский саксофон начинал импровизировать… Скажу честно: если б я не знал, что оркестр сидит не в соседней комнате (а экранная стенка — не стеклянная между студией и аппаратной), — мне б и в голову не пришло заподозрить подвох: все шло на мой довольно искушенный в джазе, хоть и не профессиональный слух, так гладко, как только могло. Что же касается слуха профессионального, — после концерта я поговорил с Кариной, и она призналась, что слышала задержку, но такую мизерную, что преодолевать ее удавалось без особых психологических усилий.
Публика, наконец, собралась, с той и с другой стороны было произнесено несколько победных речей — и начался концерт. Он длился около получаса, и я получал настоящее удовольствие от свинга. Конечно, для звука поток в 192 кбит/с — это как средний поток MP3, да и акустику (в смысле аппаратуры) принесли в зал явно не студийную, — но я уже не раз замечал, что когда звук поддержан видео (а тут еще — живым, хоть и прилично сжатым) — к нему автоматически начинаешь меньше придираться. О примененном алгоритме сжатия звука я и слыхом не слыхивал: устраивавший весь этот демонстрационный джем-сэшн Вадим Акопян, начальник отдела управления проектами «Голден Телеком», сообщил, что используемый оборудованием проприетарный алгоритм компрессии основан на принципах адаптивно дифференцируемой импульсно-кодовой модуляции (ADPCM), но попросил не печатать в журнале его название (которое все равно мало кому что скажет). Полагаю, главное, что требовалось от алгоритма, — это скорость оцифровки/расцифровки и компрессии/декомпрессии, — и на слух алгоритм показался мне вполне приемлемым.
Трудно сказать, насколько такие джем-сэшны могут быть привлекательны зрителям/слушателям в реальной концертной жизни (представляю себе цену билетов, которая должна будет включить в себя расходы на передачу информации), а не в демонстрационном режиме, да и боюсь, что подключить к нижегородско-московскому концерту саксофониста из Штатов и виброфониста из Новой Зеландии на сегодня вряд ли удастся по тысяче причин, — однако то, что я увидел-услышал в «Савое», впечатлило весьма. Ну а потенциальные клиенты «Голден Телеком», вероятно, впечатлились тем, что, коль уж джаз можно играть, то телеконференции устраивать — и подавно.
А сейчас даю слово Льву Кушниру. Мнение музыканта-профессионала о первом концерте.
"…Любой музыкант знает, что невозможно полноценно играть в ансамбле, участники которого находятся в одном зале, но на расстоянии 20 метров друг от друга: в этом случае задержка возникает из-за конечной скорости звука в воздухе. В описываемом мною эксперименте декларируемая задержка составляла не больше 50 мс в оба конца (что равносильно ситуации, когда расстояние в комнате между музыкантами примерно 8 метров), при этом «фундаментальная» часть, как легко сосчитать, составляет около 30 мс. Осмелюсь предположить, что проведение подобной презентации в Екатеринбурге уже может оказаться весьма затруднительным.
Некий дискомфорт для музыкантов был вызван существенной задержкой при передаче видеопотока, она была видна невооруженным глазом и составляла примерно 1 секунду, что на практике означает возможность подачи каких-либо знаков партнерам, «перемигивания», но полную невозможность дирижировать оркестром из другого города — видимо, технология сжатия видео еще не столь совершенна.
В целом же знаменитые джазмены оказались на высоте и доказали, что при их мастерстве они — как их не рассаживай — «в музыканты годятся». Журналистка из Нижнего Новгорода спросила солистку, было ли ей комфортно петь. Ответ был утвердительный. После чего Карина с блеском исполнила песню Луи Армстронга «What a wonderful world», вызвавшую бурю аплодисментов и уверенность в перспективах широкополосного доступа в России. Руководство компании определенно выбрало хоть и нестандартный, но очень убедительный способ демонстрации своих достижений!"
ГОЛУБЯТНЯ: Сезон опавших листьев
Автор: Сергей Голубицкий
Пришла весна — сезон опавших листьев и собирания камней. У природы набухают почки, и в каждую былинку яркие солнечные лучи заливают жизнь. У людей иначе: после затяжного зимнего сезона техника, изнасилованная экстремальными условиями эксплуатации, выходит из строя, прибор за прибором лопается, как чихающая мышка из мультфильма «Щелкунчик».
Хлобысь! — навернулась хлебопечка. Хлобысь! — накрылся цифровой фотоаппарат. Хлобысь! — екнула ребенкина приставка Xbox. Хлобысь! — преставился портативный DVD-плейер. Новая панель автомобильной магнитолы, купленная две недели назад вместо упертой старой, и та, гнида, хлобысь!
Думаете — утрирую, гиперболю, ерничаю? Ха! За один месяц сдохла недобрая половина моей домашней электроники! Штуковина за штуковиной. Так что давно черпаю вдохновение у Сергея Михалкова: «Все работы хороши — выбирай на вкус!». А что еще остается делать? Если не ремонтировать своими ручками, сезон опавших листьев грозит обернуться полным разорением.
Несу хлебопечку LG в фирменную мастерскую — в тефлоновом ведре заклинило вращающуюся лопатку для замеса теста. Приговор — замена ведра. Цена 1800 рублей. Это если мотор не погорел, когда раскручивал ночь напролет некрутящуюся лопатку. Если сгорел — еще 2000 рублей. «Так ведь новая хлебопечка целиком стоит 2500 рублей — как же ведро может стоить 1800?! Там же кроме ведра еще куча электроники, не говоря о корпусе?» Стоят. Молчат. Хитро улыбаются. Оно понятно: современная техника замыслена по подобию презерватива: никакой штопки-стирки — изволь купить новую хлебопечку!