Во-вторых - влияние родителей. Раньше многому могла научить жизнь, сейчас на это надеяться не приходится. Современное российское общество не дает ощущение труда как ценности, не формирует потребности в нем и удовольствия от работы. Труд все чаще рассматривается как досадная помеха, как второстепенный инструмент для заработка, если уж не удается добыть деньги как-то проще и изящнее. Поэтому вырабатывать привычку трудиться сейчас почти всецело - задача родителей, причем задача труднейшая. А на одних деньгах, даже на их культе, ни одна цивилизация держаться не может. Что мы, собственно, сегодня и видим.
Каковы же мотивы нынешних студентов?
Родители велят.
Конечно, родители - народ недалекий и мало что в современной жизни понимают, но уж если им так хочется…
Добавлю, что большинству родителей это дается очень нелегко. Их самоотверженность, надежды на лучшее и возвышенные иллюзии - основа основ нынешнего российского образования.
Чтобы не идти в армию.
Странные дела творятся с нашей армией. Не доходят как-то руки у правительства до закупки военной техники, не говоря уже о наведении порядка в армии (впрочем, возможно, ситуация запущена настолько, что придется начинать все заново и строить армию с основания). А вот до военных кафедр дошли. Предполагаемая ликвидация почти всех военных кафедр страны «для экономии» вызывает изумление. Да и с точки зрения подготовки специалистов в невоенных сферах многие военные кафедры в советские времена были важны и полезны. «Народ, который не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую». Народ наш, может быть, и готов кормить, да вот не складывается…
Чтобы после окончания учебы хорошо зарабатывать.
Разумное соотношение количества и качества труда и квалификации работника у нас нарушено уже лет сорок. Тому подтверждение - известный отечественный тезис: «чтобы так мало получать, надо много-много учиться». Возврат к здравому смыслу - одна из главных вещей, за которые придется браться, возрождая Россию. На дворе век информационных технологий, поэтому довольно просто уже на 2-м или 3-м курсе стать «слесарем-программистом», зарабатывая в два-три раза больше недотепы-профессора, который читает лекции. Очень непросто заставить себя выучить что-нибудь еще после этого «практикума», тем более что к росту зарплаты это, скорее всего, не приведет.
Чтобы что-то делать и немного развлечься.
Большая беда с квалифицированными рабочими, с людьми, имеющими среднее техническое образование (на нескольких больших заводах, недавно получивших крупные иностранные заказы, с удивлением обнаружили, что им не найти этих людей ни за какие деньги - рабочих нужных специальностей просто нет). Зато куда девать бакалавров-недоучек и магистров, одному богу известно. Где должен работать Великий Магистр, понятно, а где обычные - нет. Впрочем, независимо от специальности и конъюнктуры рынка труда в студенческих годах есть своя прелесть. Очаровательные студентки, походы на байдарках, чудные друзья-приятели… На одной кафедре, связанной с программированием, в этом году удалось в несколько раз поднять конкурс, распустив слух, что «у нас халява!»
В не очень развитых странах такой мотив типичен для многих студентов. В Испании, например, есть университеты, где учится по 30 и 40 тысяч студентов. Их выпускники работают таксистами, продавцами, мелкими клерками. Но праздник студенческой жизни у них состоялся, и самооценка, очевидно, повысилась. Это тоже нельзя сбрасывать со счетов.
Чтобы освоить выбранную специальность.
Эта доля не так мала, как кажется на первый взгляд. Большое впечатление в этом плане сейчас производит МГТУ им. Н. Э. Баумана. Но по своему опыту скажу, что если в аудитории есть хоть один студент, всерьез интересующийся предметом, то это просто подарок для преподавателя. А если у человека есть еще свои мысли, желание и возможность работать… Вспоминается выдающийся физик и блестящий лектор Ричард Фейнман: «…я думаю, что самым превосходным обучением является прямая, личная связь между учеником и хорошим учителем, когда ученый обсуждает идеи, размышляет о разных вещах и беседует о них. Невозможно многому научиться, просто отсиживая лекции или просто решая задачи». Думаю, что по числу хороших учителей, приходящихся на хорошего ученика, Россия сейчас одна из первых в мире - учеников мало, а учителя еще остались.
Будьте реалистами - требуйте невозможного!
Впечатляющая особенность современной России состоит в том, что здесь можно вообще не учиться и не учить, а имитировать и то и другое.
В словаре философии постмодернизма есть такое удачное словцо - симулякр. Платон называл симулякром копию копии, постмодернисты - «точную копию, оригинал которой никогда не существовал». Это про нас, в частности про наше образование. И само словцо-то я недавно услыхал от студентов, обсуждавших выбор кафедр и курсов.
Пару лет назад был в моде такой анекдот: "Как заставить человека прыгнуть с Бруклинского моста? Чтобы заставить американца, достаточно пообещать миллион долларов, французу - лучшую девушку Франции, а нашего Васю? - Надо только спросить: «А слабо,, Вася, прыгнуть с Бруклинского моста?»
Так вот, не слабо,, Вася, сменить эпоху?
Помните Архимеда, который обещал перевернуть земной шар, если ему дадут точку опоры? Я бы предложил в качестве точки опоры взять образование. Но для этого придется вначале сделать два шага, казалось бы, назад. Первый - прекратить нелепые и разрушительные попытки копирования западных систем образования (напомню про ЕГЭ, ГИФО, двенадцатилетку, «профильную школу», предметы-паразиты, ползучий переход к платному образованию) и, насколько это сейчас возможно, вернуться к той самой «тоталитарной» и «недемократичной» советской средней и высшей школе, которая заслуженно считалась лучшей в мире. Именно ее копировали и копируют с разным успехом США, Китай, Индия, Южная Корея и многие другие страны, думающие о будущем.
Второе - нашим политикам и руководителям образования следует прекратить организовывать образовательный процесс, а заняться определением целей работы системы. Сказать «что», а не «как» («как» - это не их дело!), то есть вернуться к своим главным должностным обязанностям - к целеполаганию.
И, кроме того, обеспечить открытость и прозрачность системы образования: где, чему, как, за какие деньги и с каким успехом учат в России? Или, например, каковы результаты научных работ, заказываемых министерством? Ведь сейчас министерство образования и науки - одно из самых закрытых. Наверно, наши оборонные секреты сейчас узнать легче, чем результаты тестирования по ЕГЭ или заполучить отчеты по заказанным министерствам работам.
В России возможны удивительные проекты. Пожалуй, ни одна страна никогда не предоставляла таких возможностей для самореализации. ХХ век прошел под знаком «русского чуда» - «невозможная страна» смогла стать сверхдержавой. Живы еще люди, которые совершили это чудо. И если сейчас образование российское даст шанс новым Ломоносовым, Менделеевым, Королевым, Келдышам, это может стать началом нового взлета России. Пока же российская реальность ставит глухую стену вместо высокой планки перед многими яркими талантами.