Глядя на такие документы, начинаешь верить в слухи о негласных указаниях судам в преддверии ВТО рассматривать дела о контрафакте с обвинительным уклоном. Хотя обычно я склонен предполагать в действиях наших правоохранителей все-таки сначала некомпетентность, а потом уж злой умысел. Впрочем, и некомпетентности, как мы видим, тут тоже хватает.
Еще заслуживает внимания и вопрос о размере так называемого ущерба. Вернее, стоимости лицензионных экземпляров программ, исходя из которой рассчитывается размер использования объектов авторского права. А никакого ущерба копирование информации причинить не может, это научно установленный факт.
Так вот, стоимость этих самых экземпляров тоже бывает разной. Есть «коробочные» версии, есть OEM, поставляемые вместе с оборудованием и стоящие гораздо дешевле. Причем список оборудования довольно широк и включает в себя не только системный блок. А есть специальные партнерские программы, значительно удешевляющие софт. Так, одна из пермских фирм, НПО «Индукция», продает OEM-версию Windows XP Professional за $145, а Office 2003 и Office XP — за $46. Разумеется, «офисы» оценены в такую сумму по условиям корпоративного лицензирования для учебных заведений. Короче говоря, купив у «Индукции» двенадцать ОС и двенадцать «офисов», Поносов потратил около 43 тысяч рублей [Часто повторяется сумма в сорок пять тысяч, но ее надо уменьшить: туда вошла еще стоимость двенадцати компьютерных мышей и обычной лицензии на Office 2003]. Если бы следствие брало за основу именно эту сумму, то дело пришлось бы прекращать за отсутствием состава преступления.
Кстати, любые сомнения у нас все еще толкуются в пользу обвиняемого, как бы ни игнорировали этот принцип некоторые следователи с прокурорами. Отсюда следует, что считать размер ущерба следует именно по минимуму. Да и представитель Microsoft тоже хорош: не мог смекалку проявить, посчитать стоимость экземпляров по «образовательным» ценам. Подорвал репутацию работодателя, можно сказать.
Не совсем понятно и то, как определялось количество программ, установленных на компьютерах. На некоторых стоят программы из комплекта сразу обоих «офисов». Отдельно посчитана стоимость программы Outlook, которая в одиночку распространяется только как OEM-версия (я, например, получил ее в комплекте с наладонником под Windows Mobile). Отдельно отмечены некоторые компоненты Office 2003, например InfoPath. Если уж доводить до абсурда логику, в соответствии с которой пользование компьютером — это «использование объектов авторского права», то тогда, выходит, надо считать лишь стоимость реально используемых компонентов. Ну и что, что отдельно не продаются? Стоимость «офиса» делим на количество программ в нем — вот вам и «размер ущерба»…
Ну а эксперт по этому делу сделал все как всегда: пользуясь неким «справочником цен на лицензионное программное обеспечение Некоммерческого Партнерства Поставщиков программных продуктов», посчитал все «коробками»: Windows по $251, «офисы» — по $365 и $384. Да еще и Office XP назвал «Офисом 2002». И Outlook 2002 оценил аж в $114…
Ситуация с Поносовым сделала заложниками практически всех ее участников. Прокуратура, как я уже отметил, тупо исполняет закон, а прокурор говорит в интервью правильные вещи о вступлении России в ВТО и необходимости соблюдения авторских прав: положение все же обязывает. Представители Microsoft и сами, похоже, не рады такой борьбе за свои права. Но сделать ничего не могут: от их желания здесь ничего не зависит.
Учитывая декларируемую фирмой заботу о школах, выраженную в тех самых «образовательных программах», положение обязывает что-то делать, дабы сохранить лицо. Хотя честнее было бы умыть руки, но нельзя: представитель потерпевшего — одна из главных фигур в суде… А Поносов… он, похоже, имеет все шансы получить срок за преступление, которого не совершал. Спасти его может, пожалуй, только тот самый общественный резонанс, в поддержании которого участвую сейчас и я…
Но даже если это дело завершится оправдательным приговором — останутся другие дела. С января по ноябрь прошлого года, согласно официальному отчету МВД, в России было возбуждено 6960 уголовных дел по статье 146. Подавляющее большинство из них расследуется примерно на таком же уровне, как и сепычевское: с псевдоэкспертизами, наплевательским отношением к доказыванию умысла обвиняемого и отсутствием «бумажек» и прочими «признаками контрафактности» в качестве основного доказательства вины.
Тем же, кто попал в такое положение, остается лишь получить судимость в биографию. И расписаться.