В чем же мы их обгоняем?
- В важнейшей способности - придумывать новые слова, вводить новые понятия. Наш язык эту способность максимально развил. Рубикон на пути к появлению человека - труд (как Энгельс справедливо отметил), но не как физические усилия, напряжение и пыхтение, а как способность точно изготавливать сложные предметы по некому идеальному образцу (это Лоренц добавил). Включая изготовление составных орудий, на что - в простейших формах - способны уже обыкновенные шимпанзе (пробойник, которым дырявят стену термитника, и удочка, которой потом выуживают термитов через дырку).
Ведь слово, словесный знак как психическое орудие по Выготскому - квинтэссенция составного орудия вообще, так как содержательное сообщение "делается" из незначащих единиц, не звуков, а моделей звуков - фонем.
В условиях прогресса материальной культуры и развития "первобытной экономики" эта способность непрерывно совершенствуется. Требуется все большая точность соответствия вещи и идеи. Появляются составные идеи. Новая вещь требует умения сочетать идеи, умения создавать идеи новой вещи. И в какой-то момент происходит соединение "мышления" и "речи", развивавшихся у животных раздельно - речь становится интеллектуальной, а мышление речевым. Это я опять Выготского цитирую. В этой системе взглядов словесный знак - такое же произведение материальной культуры, как каменный топор, только действующее в сфере психического.
Мы смотрим на ситуацию, выделяем в ней идею - скажем, "пожар", "угроза", "агрессия", - обозначаем ее знаком, и этот знак оказывается орудием, толкающим меня и моих компаньонов на определенные действия. Поэтому - как мне кажется - сначала была орудийная деятельность, где знаковую функцию приобретали жесты, сопряженные с изготовлением орудий. Ведь материальная культура вовсе не спонтанное изобретение отдельных особей, а устойчивая традиция, передаваемая от поколения к поколению.
Возвращаясь к вопросу о "большой картине" - в целом прослеживается такая траектория: разрушение видоспецифической системы сигнализации типа верветок, затем - неспецифические сигналы ad hoc у макаков и антропоидов, затем - становление языка фактически заново, через способность создавать концепты, связывать их со звуками и жестами, аранжирующими орудийную деятельность.
Очень важно понять, что наш с вами язык - такое же новообразование, как новая кора головного мозга у млекопитающих.
Что они умеют
Евгений Панов, доктор биологических наук, профессор, заведующий лабораторией сравнительной этологии и биокоммуникации института им. А. Н. Северцова РАН, один из известнейших этологов нашей страны. Придерживается крайне скептического взгляда на языковую деятельность животных. Вот часть его тезисов к докладу на круглом столе "Поведение шимпанзе в природе при добывании пищи".
С тех пор, когда около полувека назад Дж. ван Лавик-Гудолл впервые увидела, как шимпанзе выуживают из отверстия в термитнике его обитателей с помощью тонкого прутика, зоологи обнаружили в поведенческом репертуаре этих обезьян еще около сорока методов целенаправленного использования всевозможных предметов. <…>
Выяснилось также, что шимпанзе в гигиенических целях пользуются листьями растений как салфетками для очистки от загрязнения (например, калом или мочой) тех или иных частей своего тела. При этом оказалось, что самцы прибегают к такого рода действиям значительно чаще, чем самки. Известно, что шимпанзе могут использовать камни и палки в качестве оружия, но эта сторона их поведения остается пока что совершенно не изученной.
Те или иные способы регулярного использования орудий зафиксировали во всех тридцати четырех хорошо изученных популяциях шимпанзе по всей области их обитания. Однако, насколько известно сегодня, не все эти формы поведения присутствуют в каждой данной популяции. Например, разбивание орехов удалось наблюдать только в пяти популяциях, приуроченных лишь к одному региону. Это крайняя западная часть Экваториальной Африки (Гвинея, Либерия, Берег Слоновой Кости и Гана), где распространен подвид Pan troglodytes verus. <…>
Из всех человекообразных обезьян только обыкновенный шимпанзе регулярно употребляет орудия в свой обыденной жизни в естественных условиях. Отдельные случаи использования предметов для тех или иных целей наблюдали у орангутанов и гиббонов. Способность к подобным действиям у карликовых шимпанзе (бонобо) и, в меньшей степени, у горилл проявляется в неволе, но в природе никому не приходилось видеть, чтобы представители этих двух видов применяли орудия.