Люди тоскуют по борьбе со стихией!
(Отсюда и бизнес экстремального туризма!)
А почему?
Вот автор из бывшей ГДР Стефан Гейм с романом "Агасфер": "Я знаю глас Божий. Он слышится в гуле водопадов, в ревущем пламени, в завывании вихрей, только он мощнее этих звуков; он слышится в шелесте терновника, только почти совсем не различим".
То есть - в мире, описываемом принципом наименьшего действия (введенным его автором Мопертюи из религиозных соображений не меньше, чем из естественнонаучных), а не на молитвенном или политическом собрании. Там вступают в действие законы мира людей - тоже вполне объективные, но выведенные не офицером Мопертюи, ставшим путешественником и ученым, а Макиавелли и Лебоном. Имя одного стало синонимом подлости, совершаемой во имя высших целей, а теории другого, создателя "Психологии толпы", были блестяще использованы практиками тоталитарных режимов ХХ века. Да и сегодня психология масс, несущихся за предрож дественскими покупками, описывают моделями, весьма похожими на те, что описывают поведение стада животных, увидевших приманку. (Хотя гуманизм эпохи проявляется в том, что стадо все же не стая…)
Герой Гюго Жильят выигрывал битву со стихиями, но погибал в столкновении с миром людей. Это еще на заре индустриального века!
А современный французский автор Мишель Уэльбек в романе "Элементарные частицы" (1998) нарисовал весьма впечатляющую картину того, как мир индустриальный, мир, основанный на законах природы, вдруг сменяется миром постиндустриальным, структурированным по совсем другим правилам. Мальчик учился жить по научно.популярным журналам 1960.х, ставил опыты, делал модели (так же, как и его сверстники в СССР), а жить пришлось не в мире звезд Фламмариона, но в мире "звезд"… То есть законов Макиавелли и Лебона.
Постиндустриальное общество - общество парадоксальное. Под ним, "внизу" его - инфраструктура индустрии. А над ним - так же произвольно структурированное общество, как и общество аборигенов дождевых лесов Мезоамерики, где, скажем, запрещено под страхом строгих санкций смотреть на тещу.
Так же парадоксальны и произвольны законы о копирайте. Вот, к примеру, Федеративная Республика Германия. С этого года скачивание аудио. и видеоконтента из пиринговых сетей там - уголовное преступление. Не кража как таковая, в результате которой обладатель теряет то, что у него было. Копирование. И - уголовное преследование за него. Столь же правомочное, с точки зрения права, как и Нюрнбергские законы Третьего Рейха. А ведь и то и другое служит одной и той же цели - структурирует общество. В одном случае позволяя избирателям герра Гитлера извлекать доходы из ограбления евреев, славян… В другом - обеспечивая доходы студий, их акционеров, менеджеров и даже персонала, которые, в условиях постиндустриального общества, когда базовые потребности удовлетворены, составляют изрядную часть занятых в Первом мире. И поддерживается их благосостояние насилием, правопринуждением к исполнению копирайтных законов.
Вот как теоретик и автор киберпанка Брюс Стерлинг описывает в романе "Зенитный угол" (2004) схлопывание доткомовского пузыря:
"Сеть не просто рухнула. Она оказалась заброшена, оставлена в панике. Потому что и киностудии, и телефонные компании, и фирмы звукозаписи осознали вдруг, что их "интеллектуальная собственность" и на пикосекунду не останется в их собственности, когда люди по всему миру смогут одним щелчком мыши копировать и переправлять друг другу их продукцию. Все фильмы. Все песни. Все звонки к маме. Так и случилось. <…> "Напстером" пользовалось больше народу, чем голосовало за президента Соединенных Штатов. И никто не платил за музыку.
Люди перестали платить. Люди были свободны. В этом мире не существовало бы музыкальной индустрии. И киноиндустрии не было бы. Не было б международных звонков, не было б границ между народами, не было бы бизнеса. Ничего, кроме нее - Сети. И ужаса невыносимой свободы".
А бизнес имеет тягу к самосохранению. И - политическое лобби. И вот компью. терщик, герой Стерлинга, идет служить в Совет национальной безопасности. Овла. девает оружием, учится драться. (При этом завидует своему деду, в индустриальную эпоху создававшему самолетышпионы SR.71.)
И - "накачанные парни из Секретной службы в кевларовых жилетах" громят дом малолетнего хакера. Во имя самосохранения бизнеса и Первого мира. Еще в 1991-м Англия экспортировала музыки больше, чем машин и механизмов…