Все эти соображения, разумеется, не означают, что поднимать фундаментальную науку не нужно. Но это довольно дорого: по оценке той же Cientifica каждый доллар, вложенный в фундаментальные исследования, привлекает десять центов коммерчески оправданных прикладных исследований. И этим у нас занимается не "Роснано".
И, к сожалению, все эти соображения вовсе не означают, что у "Роснано" получится достичь поставленных целей. Пути государственных вливаний неисповедимы. Еще в 2002 году индийское министерство науки и технологии запустило национальную программу поддержки нанотехнологий, рассчитывая истратить на подпитку ста проектов чуть больше 50 миллионов долларов. Однако в течение первых нескольких лет индийское правительство так и не потратило большую часть этих денег - эксперты не могли договориться между собой в каком объеме и в какой очередности нужно финансировать предложенные проекты, так что хорошее, в общем-то, дело оказалось погребено под лавиной служебных записок, экспертиз и гневных петиций в разные инстанции.
Нам нужно потратить пять миллиардов. А заявок не так чтобы много. И те, что уже одобрены, относительно недорогие.
Первым утвержденным проектом стало производство асферических оптических элементов с использованием нанопозиционеров - это проект двухэтапный, сначала планируется запустить производство прецизионных станков, способных с необходимой степенью точности работать с оптикой, а потом, в 2010–2012 годах, приступить непосредственно к производству оптики. Проект рассчитан преимущественно на внутренний рынок - асферические оптические элементы можно купить и сегодня, просто стоят они дорого и закупать их приходится за рубежом. Общая стоимость - 13 миллионов евро.
Первого сентября "Роснано" объявила о создании предприятия по производству металлорежущего инструмента с наноструктурированным покрытием. Общий объем инвестиций - один миллиард рублей, соинвесторами выступили "НПО Сатурн" и "Газпромбанк" (здесь опять же никакой фантастики и ориентированность в первую очередь на российский рынок, который сегодня зависит от импорта металлорежущих инструментов).
В конце сентября было открыто финансирование для проекта в области медицины. Компания "Бебиг" (российская дочка европейского производителя IBt Bebig) планирует заняться производством микроисточников на основе йода-125 и наноструктурированных микросфер для лечения нескольких видов рака, включая рак поджелудочной железы.
Последний раз мы разговариваем с Меламедом в сентябре, за несколько дней до его отставки. Упорные слухи о приходе Чубайса ходят с июля, но официально все, конечно, отрицается. Фондовому рынку уже нехорошо, но он пока скорее жив, чем мертв - и нет пока разговоров ни о банкротстве банков, ни о девальвации рубля, ни о кризисе ликвидности, в котором виновата мировая закулиса и темные личности с Уолл-стрит.
Меламед - тихий совладелец инвестиционной группы "Алемар", управляющей паевыми инвестиционными фондами, падение по которым в октябре составило от 30 до 60 процентов (не худший показатель на рынке). Тихий - потому что во время работы в "Роснано" собственным бизнесом почти не занимался: "не успеваю даже отчеты читать". К финансовому кризису, как и к возможному уходу с поста гендиректора, Меламед отнесся философски.
- Если помните, в "Семнадцати мгновеньях весны" министр Краузе говорит пастору Шлагу, что каждый прожитый день войны приближает нас к миру - и наоборот. Так и здесь. Каждый день, который мы проживаем в кризисе, приближает нас к очередной стадии роста.
Напоследок я спросил у Леонида Борисовича, нет ли у него соблазна самому стать инвестором одного из предлагаемых корпорации проектов.
- На сегодняшний день это невозможно, - ответил Меламед, - потому что порождает конфликт интересов. Но если я уйду, то с удовольствием буду смотреть проекты, связанные с наноиндустрией. Может быть, венчурный фонд какой-то создам.
Теперь у него такая возможность есть. Этот день уже прожит.
Наносинергетика
Автор: Александр Бумагин
Разговоров о том, что в наших институтах полным-полно хороших голов и идей, ходит много, однако завершенных продуктов почти нет. Почему это так, и что мешает отечественным разработчикам мы спросили у Владимира Бородина, гендиректора ЭЗАН (Экспериментальный завод научного приборостроения РАН) и Виталия Кведера, директора Института физики твердого тела РАН.
–Наш завод - крупное коммерческое предприятие. - рассказывает Владимир Бородин. - Мы не берем из бюджета ни копейки, а потому доведение идеи до конечного продукта - обязательное условие для нас. По этой причине мы вынужденно выбрали в своей деятельности те направления, которые могут принести нам прибыль. Таких направлений четыре. Одно из них - аналитическое приборостроение, оборудование для уникальных наукоёмких технологий, включая нанотех. Именно такими приборами мы занимались в советское время, но сейчас они составляют всего 9 процентов от общего дохода. Наша задача состоит в том, чтобы эти девять процентов превратить в пятьдесят.