Это когда одна треть согласных более ли менее сопоставима с привычными русскими звуками, другая треть - отдаленно соотносится с европейскими аналогами, и последняя треть - вообще не имеет никакого образа и подобия.
Мало того что не имеет, так еще и не поддается усвоению.
Моя любимая бяка фонетики хинди - одна из четырех разновидностей звука "Н", произнесение которого в учебнике описывается таким образом:"Для того, чтобы произнести n, нужно приготовиться к произнесению t, th, d, dh, r или rh, и затем, не меняя положения органов речи, произнести звук n, но так, чтобы кончик языка касался той части нёба, где образуются t, th, d, dh, r, rh"! Предлагаю читателям поразвлечься на досуге - да хотя бы за новогодним застольем! - и попытаться коллективно воспроизвести это звуковое чудовище.
Я лично забил на учебник и провел около двух часов лицом к лицу с терпеливым учителеминдусом, пытаясь элементарно повторить за ним этот N - впустую! Но весело: раньше даже представить не мог, что на свете существуют звуки, в принципе неподвластные русскому человеку для имитации.
Короче говоря, когда индусы говорят по-английски, они произносят английские слова с использованием всей неотразимой прелести родной фонетики. Пониманию это доступно только до определенной (весьма неспешной!) скорости: когда говорят быстрее, понять уже ничего невозможно. В принципе это не страшно - быстро научаешься не обращать внимания на содержание того, что тебе говорят: достаточно улыбнуться от уха до уха, одобрительно кивнуть и с неподдельным (желательно дурашливым) энтузиазмом сказать: "Хаа джи, хаа джи! Дханьявад!"[Да, да, спасибо! (хинди).]
Так вот, Свами Джаганатх изъяснялся на поразительно чистом и грамотном английском языке. Меня прям оторопь взяла. "Свами" в переводе с санскрита означает "свободный от чувств" и служит титулом особо просвещенных учителей и йогинов, достигших высокого озарения. В жизни со свами мне встречаться еще не приходилось, а потому воспринял явление тщедушного человечка на уединенном песчаном берегу Ганга-ма[Мать Ганга (хинди).] с особым воодушевлением: торжественно сложил ладошки на груди, радостно рявкнул "Намасте!"[Здравствуйте! (хинди).], добавил обязательное "Руси, Москва!" (дабы, не приведи господи, не приняли за американца или англичанина) и приготовился слушать.
В следующие тридцать секунд Свами Джаганатх вывалил на меня груду информации: о том, что в мае он собирается прокатиться в Москву по приглашению - вести занятия по йоге и тантрической медитации; о том, что у него много друзей по всему миру; о том, что он живет в ста метрах отсюда, в пещере на берегу Ганга; о том, что все в мире - творение великого господа; о том, что, если у нас есть время, он с удовольствием пригласит нас к себе в гости - испить чаю…
Примечательно, что информационный поток Свами Джаганатх изливал параллельно с пением главной шиваистской мантры Махамритьюнджая: "Ооом, трайамбакам яджа махе, сугандхим пушти вардханаам, урвару камива бандханан, мритьор мукшие ма амритаат". Как ему это удавалось, до сих пор не могу сообразить - наверняка акустическая иллюзия. В любом случае, получалось эффектно, и голова моя слегка закружилась.
Разумеется, мы отправились пить чай. Свами заполз в пещеру (которая, между прочим, запиралась на замок!), покопался в неведомых сусеках, набил чем-то руки, ретировался за куст, развел костер и принялся в отдалении мастерить "чай". Через десять минут он вернулся и протянул нам, типа, десерт, который традиционно предваряет ритуал чаепития.
Вот тут-то меня и обломило!
Десерт Свами Джаганатха являл собой комок неведомой коричневой субстанции с желтоватыми камушками - как я по-том догадался, орехами. Свами энергично месил комок пальцами, судя по всему - доводя до окончательной консистенции. Десерт был влажный - оставалось только молиться и надеяться, что источником влаги служила вода из Ганга, а не слюна святого человека. Господи, как же меня тут обломило!
Так обломило, что ни в сказке сказать, ни пером описать!
Ну и что прикажете делать?
Отказаться от десерта значит нанести смертельную обиду доброму человечку. Съесть десерт значит нарушить все мыслимые и немыслимые правила гигиены, соблюдение которых в Индии - непреложное условие выживания в кишечножелудочном газавате. О том, что вместе с призраком гепатита перед моим взором в этот момент проносились смутные реминисценции на тему гал-люциногенных грибочков Дона Хуана, я даже не заикаюсь.
Удивительно все-таки, как медицинские соображения решительно размазали по мозговой подкорке духовные порывы и благородные творческие переживания: "А не пойти бы вам всем в тунгус-заде! Выживание, блин ьber alles!"