А в результате смысл поменялся почти на противоположный. Александр Борисович заметил, что "в этой поправке мы имеем противопоставление трех библиотек всему остальному библиотечному и информационному сообществу". То есть монополию, явно направленную на то, чтобы "легче проконтролировать утечки". Как их монополисты умеют контролировать, мы все отлично знаем на примере налоговых баз: просто место "бакунианцев" займут настоящие пираты, коммерсанты, которым все эти ограничения только на руку. Причем в отношении как раз коммерческих текстов все это большей частью досужие рассуждения: большинство текстов, которые представляют хоть какой-то массовый интерес, уже давно имеются в электронном виде. Выходящие книги сканируются энтузиастами в реальном времени, и вопрос не в том, чтобы пресечь этот процесс, а в том, чтобы упорядочить его и ввести в цивилизованное русло, но вышедший закон явно этому только мешает.
Но "культурное наследие" - далеко не только массовая литература. То, что не будет оцифровано в ближайшее время, будет скоро потеряно для культуры навсегда, но и оцифрованное, но недоступное через Интернет, считай, выведено из оборота. "Культурное наследие" - это не тушенка в Гохране, которая просто хранится до истечения срока годности и используется лишь в экстренных случаях. Культурное наследие имеет смысл, если оно все время находится в обороте, им активно пользуются, только тогда оно выполняет свои функции и преумножается. Странно, что громче всех об этом заявляет гражданин якобы "некультурных" США[Бёрд Киви, "Всеобщее достояние", "КТ" #762.], а наши законодатели как будто и ничего не слышали о проблеме.
Мы же не законодатели, и можем отбросить все экивоки. Библиотека (национальная, частная, поселковая, электронная) - это такое образование, в котором можно почитать книги. В идеале - бесплатно, хотя в принципе и необязательно. С переходом к цифровой форме представления текстов функции библиотек должны не сужаться (превращением некоторых из них в государственные хранилища), а расширяться: теперь, по идее, в любой деревне можно получить доступ к любому тексту. И это и есть императива, которая должна руководить законодателями, при всех экивоках в сторону "защитников авторских прав". Пока же мы видим строго обратный процесс, увы.
СЕЛО ЩЕПЕТНЕВКА: Глазок-смотрок
Автор: Василий Щепетнев
Хорошо быть критиком! Не злобным неудачником из толпы, которого представитель власти может и дубинкой отключить, а теперь и шокером, нет. Критик только тогда на месте, когда за ним стоит сила. Даже не обязательно грубая. В благоустроенной державе без критики нельзя. Она, критика, глаза раскрывает начальству на всякие неполадки, и потому если не в силе, то рядом с нею, как рыба-лоцман при акуле. Не просто критик, а критик-контролер, присматривающий за порядком
Недавно коллега рассказал, что у них в больнице появился завотделом контроля качества, а за ним и сам отдел.
- Слышал реформа оплаты труда? Тарифных сеток больше нет! А есть базисный оклад и премблюдо к нему. Так вот, решать, достоин ли откусить от премиального блюда, будет как раз отдел контроля качества.
- И правильно! - говорю. - А то лечишь хорошо, лечишь плохо - а зарплата одинаковая. Откуда же улучшения, коих чает народ?
- Ты бы лучше спросил, где они специалиста откопали, который будет контролировать хирургов, терапевтов, окулистов и даже, извини за выражение, дерматовенерологов?
Я задумался. Действительно, откуда они взяли корифея всех медицинских наук?
- Хорошо, спрашиваю, - наконец, сдался я.
- Девочка в этом году стоматфак окончила, дня не проработала, место ждала. Теперь будет нам и мене, и текел, и упарсин. И ведь вот какая штука: чем больше найдут недостатков у тех, кто лечит, тем сытнее будет премиальное блюдо у тех, кто критикует. Вот и живи.
- А того… оспорить, отстоять свое мнение?
- Как можно спорить с тем, кто не знает? Да еще и власть имеет?
- А если выше обратиться?
- Ага. Прямо к министру. Министр у нас - корифей из корифеев, но все больше по части экономии премблюда. Не знаю, что и делать. Прямо хоть беги…