В свою бытность президентом Билл Клинтон поставил перед американскими учеными и ведущими риск-менеджерами амбициозную задачу - научиться управлять рисками и кризисами в природной, техногенной и социальной сферах в Америке и по всему миру.
Сравнение экономического и демографического потенциала разных цивилизаций
И лишь в 2001 году Президент РФ В. В. Путин, встречаясь с руководством РАН, поставил аналогичную задачу перед научным сообществом России: независимая экспертиза государственных решений, прогноз аварий, бедствий, катастроф различного типа и отработка мер по их предупреждению.
Казалось бы, при таком зачине можно надеяться на быстрые и значимые результаты. Однако "скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается…"
Стало общим местом утверждение, что у России нет последовательной, научно обоснованной политики ни в одной сфере, идет ли речь об экономике, образовании, промышленности, технологиях или безопасности. Причина этого очевидна - у страны нет стратегии - сформулированных целей, долговременного Большого Проекта. Стратегии нет потому, что отсутствуют сформулированные, принятые и понятые народом и элитой национальные интересы. А национальные интересы, в свою очередь, отсутствуют потому, что нет общего видения будущего.
Чтобы было видение будущего, нужны осознанные смыслы, ценности, желаемый тип жизнеустройства. Это дело политиков, общественных организаций, того, что принято сейчас называть гражданским обществом. Однако не менее важна и роль ученых. Они должны оценить "коридор возможностей" страны и прикинуть, опираясь на имеющийся научный потенциал, какую цену придется заплатить за выбор того или иного сценария развития, с какими рисками и опасностями мы столкнемся при разных вариантах развития.
Заметим, что другие страны - США, Китай, Япония - гораздо лучше представляют себе свое будущее, больше думают и говорят о нем. Проектирование будущего - междисциплинарный прогноз возможных сценариев развития, опирающийся на компьютерные модели и многосторонний экспертный анализ, - становится важнейшей технологией современного мира. Сотни государственных и корпоративных мозговых центров во всем мире ведут эту работу.
Но не в России. В конце прошлого года в ИПМ состоялась международная конференция по математической истории - основе стратегического прогноза.[Малинецкий Г. Г. Искус математической истории ("КТ" #717-718, с. 20-23).] Радует энтузиазм и смелые проекты участников, но огорчает откат, происшедший в области прогноза за последние двадцать лет…
Важную для страны работу, которую сегодня нужно было бы иметь выполненной, предстоит организовывать и, по сути, только начинать.
Прекрасное далеко,
Не будь ко мне жестоко,
Не будь ко мне жестоко,
Жестоко не будь…
Ю. Энтин
Из сказанного видно, сколь велика во всех подобных проектах роль компьютерных технологий, мониторинга, анализа, прогноза, моделирования, управления. Поэтому ИПМ, поддержанный десятью другими институтами Академии наук, выступил с инициативой создания Национальной системы научного мониторинга опасных явлений и процессов в природной, техногенной и социальной сферах.
Несмотря на одобрение и поддержку этой инициативы (ни одно ведомство не высказалось против), работу над такой системой в Академии наук удалось начать лишь в 2006 году.
И здесь возник первый принципиальный вопрос. Риски, опасности, угрозы теснейшим образом связаны с целеполаганием, с нашим видением будущего, с определением того, что такое хорошо и что такое плохо. Простой пример. При наличии не очень сложной аппаратуры мобильный телефон позволяет установить местонахождение владельца. Но ведь то же можно сделать и с человеком - при помощи микрочипа, вводимого в организм. Туда же можно записать медицинскую карту, полисы, документы, счета в банках. Конечно, в определенном смысле это повысит безопасность (и похитить деньги со счета будет труднее, и группа крови и противопоказания сразу будут известны в случае аварии). На повестке дня глобальные компьютерные системы, ориентированные на борьбу с терроризмом, хранящие в виде гигантского графа данные о нескольких миллиардах людей и их связях и обновляющие эти данные на основе СМСок, инспекции сайтов, "прослушек", донесений агентов. Но хочется ли нам даже ради перспективы большей безопасности постоянно быть "под колпаком"?
В наши дни смысл понятия "безопасность" изменился принципиально. Раньше и военные, и политики, и эксперты под безопасностью понимали стабилизацию того состояния, в котором находится страна, устойчивость по отношению к "внешним и внутренним угрозам". Однако в нынешние времена быстрых изменений так рассуждать нельзя. На безопасность в мире всё чаще смотрят как на возможность реализовать свой Большой Проект, несмотря на возможное противодействие соперников и партнеров, парируя риски, связанные с ним.