Вообще, среди русских монахов распространено мнение, что интересоваться тем, что происходит в мире, дело не духовное, что, мол, надо больше внимания уделять посту и молитве, монашескому деланию... (Хотя многие афонские старцы придерживаются противоположной точки зрения, считая, что мир сейчас, как никогда, духовно жаждет и ждет ответа от Церкви.) Согласен, что высший монашеский подвиг, — удалившись из мира, за него молиться. Но когда ты каждодневно в нем пребываешь, занятый множеством совершенно недуховных проблем, говорить так не есть ли фарисейство? (Так же как и о посте, имея вес за 100 кг.)
Странно наблюдать подобную самоустраненность от проблем своего народа в такое судьбоносное для него время. И эти настроения преобладают...
Поэтому так радостно было здесь увидеть о. Максима, смиренного молодого русского батюшку, благословившего свое духовное чадо помолиться и с “поэтом”, написавшим богохульную “поэму”, оскорбляющую Матерь Божию, поступить, как Господь на сердце положит. Господь положил — дать негодяю по лицу... Кстати, на суде (не над богохульником, а над рабом Божиим) на “саркастический” вопрос адвоката: ну, а что если бы Господь положил на сердце — убить, — матушка о. Максима, не мудрствуя, ответила, что, естественно, нужно было бы так и сделать.
Не пример ли это для подражания?
Одним из духовных дарований является различение духов. Но чтобы быть на это способным, нужно знать, какие качества каковому присущи. И вот при этом сравнении не возникает ли вопрос: а православного ли мы духа сейчас, а значит, может быть, уже и не русские?.. Не говорю об упомянутых мною “еврочеловеках”, а о нас, считающих себя православными. Не в этом ли лежит корень всех наших национальных проблем?..
Представляю возмущение многих — на что поднял руку!.. Что ж, ваше право, как и право евреев, до сих пор считать себя богоизбранным народом...
Предвидя обвинения в посягательстве на устои и основы, сразу скажу, что я не “зилот”(ревнитель), в теперешнем понимании этого определения. Покинуть родную Церковь, чтобы, создав секту “истинных ревнителей”, хулить Ее и доказывать, что именно эта горстка “избранных” является единственно оставшейся хранительницей Истины, преемственности и благодати, считаю в высшей степени умопомрачением. Но полагая, что каждый православный христианин должен быть зилотом по духу, не могу закрывать глаза на губительные процессы, в нашей Церкви происходящие.
Существует мнение, что сейчас русский народ, как никогда, нуждается в каком-то институте, стержне, вокруг которого бы он объединился, а поскольку единственным таким институтом, на данный момент, является Русская Православная Церковь, то, критикуя Ее, можно отнять у людей последнюю надежду. Мол, если уже и в Церкви нестроения и духовный кризис — тогда полная безысходность. На это отвечу, что, как выше и отмечалось, таким духовным стержнем для русского народа Русская Православная Церковь была во все времена, но, будучи человеческим сообществом, она подвержена всем присущим людям изменениям. (В отличие от мистической Церкви Христовой, которая всегда пребывает в Истине и неизменна, как неизменен Бог.) К этому нужно быть готовым и относиться как к естественному ходу вещей. В свое время Римская Церковь была первенствующей среди поместных Церквей, а теперь превратилась в еретическое сборище.
Здоровая критика церковной организации, иерархии, клира — это никакая ни хула на Церковь и на Святого Духа, как некоторые преподносят, а бдительность и Ее охрана. Наоборот, отсутствие критического к себе отношения всегда и всех приводило в плачевное состояние. Мы же, порицая “папизм” с его догматом о безгрешности папы, у себя самих развели “попизм”, при котором действия любого попа не допускают никакой критики. Истина не боится ни критики, ни даже клеветы. Критики и обличения боятся только ложь и грех.
Ничего нет гибельнее, чем решать жизненно важные проблемы “методом страуса”, закрывая на них глаза. Все равно придет время их решать, но, может, будет уже и поздно. И если нашу родную Русскую Православную Церковь — этот сплачивающий народ духовный стержень — не оберегать от коррозии, то не строим ли мы здание на песке?..
Все вышеизложенное может показаться излишне резким и категоричным по форме, но это полезней для исправления. Пишу это, не превозносясь, не выставляя себя неким “афонитом”, тем же “младостарцем”, о которых упоминал, поучающим и обличающим всех и вся, а сознавая, что все это относится и ко мне, даже в большей степени, как монаху. Это сознание своего личного падения только усиливает желание исправить то плачевное положение, в котором мы оказались.