На этом роль “Рабыни Изауры” и “богатых, которые плачут” и закончилась. Сегодня они украшают одиночество пенсионеров, которые вместо воспитания родных внуков и церковной молитвы, естественного состояния старого человека, пережившего время страстей и думающего о спасении души, пребывают в наркотическом полусне, нашептанном виртуальными страстями мексиканских мыльных опер. Место же “Тропиканки” и всяческих “Рабынь” теперь заступили отечественные сериалы про “нашу жизнь”. Их задача: привязав к себе взрослое население страны, неспешно перевоспитывать его в соответствии с задачами, поставленными властью. Все герои сериалов “черно-белые”, несмотря на яркость цветных кинолент: добрые и отважные борются, воюют, противостоят негодяям и злодеям. Усложнения не допускатся, и вовсе не потому, что того не желает потребитель многочасовых ежедневных порций двухцветного кино. Уж наш-то зритель кино умел разобраться в сложных натурах Гамлета-Смоктуновского и Андрея Рублева-Солоницына. Но “черно-белые” герои сериалов служат совсем другому, они программируют, навязывают новые представления о жизни, предельно ярко обозначенные в черно-белых символах-героях, они настойчиво формируют наши симпатии и антипатии.
К примеру, сериал “Кодекс чести”, показанный в начале 2003 года по НТВ, — один из воспитывающих национальные симпатии и антипатии в преддверии выборов декабря 2003 года. В нескольких фильмах по нескольку серий каждый показаны бывшие спецназовцы, честные и смелые, душой радеющие за державу. Среди них пятеро русских и два еврея. Враги же, с которыми воюют российские командос, — это чеченцы, собирающиеся взорвать атомную станцию, это русский продажный генерал, торгующий химическим оружием с арабами, это бандит-эстонец, контролирующий калининградский порт. А вот друзья и верные помощники кто? Нетрудно догадаться: еврей Аарон, бывший советский разведчик, сбежавший некогда за границу и ныне тоскующий по России, смелая еврейская девушка — агент Моссада, спасающая ценой своей жизни Россию от чеченского атомного взрыва... Следующие фильмы этого сериала продолжат список национальных симпатий-антипатий, без сомнения, в том же направлении. Кавказцы, эстонцы, русские, арабы заведомо будут противостоять доблестным спецназовцам, а евреи будут верными товарищами по оружию, причем во славу России. И так вот, ненавязчиво, не в лоб, а исподволь, через сюжет, через образ доброго старого Аарона и отважной героини-моссадовки, через лейтенанта Семена, павшего смертью храбрых, у зрителей формируется чувство, да, пока только чувство глубокой симпатии к любому Аарону, который затем предложит нам себя в депутаты, в губернаторы, в мэры и президенты.
Технологии внушения угрожают психическому здоровью человека. Нашу справедливую неприязнь, понятную всем ненависть к врагам Отечества политтехнологи перепрограммируют на... любовь. Представьте, вы терпеть не можете Чубайса, знаете, что это беспощадный грабитель страны, убийца (ведь при отключении электросетей в больницах на операционных столах гибли люди, новорожденные умирали в роддомах). Но вдруг вы обнаруживаете в своей душе упрямо ворохающуюся там симпатию к Чубайсу. Откуда вам знать, что вкрадчивые 25-е кадры, базарные ток-шоу, нахрапистые авторские программы, разудалые “герои дня”, наглые “свободы слова” дружно и разом навалились на вас и “обработали” вашу душу так, что теперь ее не только родная мама не узнает, но и вы сами себя узнать не можете и, мучаясь от раздвоения личности, приходите в отчаянье. Выход из этого омута один: не смотреть их, не слушать их, а если это невозможно, то уж во всяком случае не верить ни одному их слову!
Демократический электорат —
это армии психопатов
Здоровое чувство отвращения к завораживающему душу экрану знакомо многим. Об этом прекрасно знают манипуляторы-политтехнологи. И для того чтобы люди не могли осознать себя жертвами технологий внушения, чтобы они не сумели изжить в себе ненормальную симпатию к врагам Отечества, нагло пожирающим нашу Родину при всенародном молчании, для этого через средства массовой информации народ обрабатывают словесным “дустом”, отравляя сознание людей, создавая из них целые армии психопатов.
Во-первых, это вживление в сознание словесных матриц, определяющих мироощущение человека, его понимание сегодняшнего устройства жизни. Власть имущим в России будет спокойнее оттого, что ее народы утратят надежду на лучшую жизнь. Вот почему взгляд человека на происходящее в России программируют набором таких нехитрых понятий:
Наша жизнь плоха, потому что во всем мире плохо.
Чтобы не стало хуже, надо больше и лучше работать.
Чтобы не стало хуже, нельзя допустить войны и крови.
Как на деле осуществляют подобное программирование?
“Во всем мире живется плохо”, — эта мысль навязывается телетехнологами через упорное нагнетание катастрофизма, когда первые строки всех новостей занимают убийства, взрывы, землетрясения, аварии, самоубийства, покушения. Зрителей погружают в омут отчаянья и безволия, соблазняют примером уйти из этой постылой, бессмысленной, жестокой жизни. Три девочки в Подмосковье выбросились из окна. Три дня телеящик назойливо показывал распростертые детские тела, называл имена, обсасывал подробности детской жизни, находил все новых родных, знакомых, свидетелей. И следом пошла волна подобных же самоубийств — другие несчастные девочки тоже захотели быть знаменитыми. Как в земной ад, погружает телевидение человека в бедствия всего мира, а для чего? Чтобы внушить зрителям: если другому несладко живется, то и тебе вроде не так обидно терпеть. Именно ради этого варят и потчуют нас телевизионным хлебовом из аварийных, самоубийственных, катастрофических новостей, внушают русскому человеку: главное, чтобы не стало хуже!
И в подспорье, чтобы такой взгляд прирос к обывателю, ему объясняют, как сделать, чтобы не стало хуже. “Чтобы не стало хуже, нельзя допустить войны и крови в России”. Привычное нам, со всех эфиров проникающее в уши ежедневное заклинание — “лишь бы не было войны”! Убийственная, вредоносная, сокрушающая дух человека и народа программа поведения. Ведь и следа бы не осталось от России, дозволь она своим вождям вооружиться этим лозунгом. Вы только представьте себе Владимира Мономаха, Александра Невского, Иоанна Грозного или Петра Первого, Суворова или Ушакова, Жукова или Сталина с этими словами на устах. Иноземцы давно бы стерли нас в пыль, а землю нашу растащили по своим огородам. Но в наши головы упорно вживляют программу терпимости и покорности: бедствуй, недоедай, мерзни, умирай, но терпи, русский человек, лишь бы не было войны.
На наших глазах вживление в души этой вредоносной программы изничтожило национальное мышление и национальный тип поведения русских — народа воинственного, хотя и добродушного, многодетного и многозаботного. Колдовское заклинание — “Чтобы не стало хуже, нельзя допустить войны и крови” — сделало людей как бы слепыми. Война — вот она, вовсю хозяйничает. Кроит страну на куски, режет по живому, пожирает людей по два с лишком миллиона в год, а люди, приготовленные к закланию на этой самой войне, все талдычат — накрепко уже усвоенное: лишь бы не было войны. Ни зарплаты, ни пенсии, народ, как в блокаду, голодный, от истощения падает в обмороки, детей беспризорных более четырех с половиной миллионов, зато жиреют воры, жируют бандиты, — где закон, справедливость, порядок? Перетерпим, — слышится в ответ, — войны бы не было! Молодежь спивается, гибнет в наркотическом угаре, — где суровое возмездие развратителям? А нам в ответ о мире и согласии — лишь бы не война.
Другой речевой импульс, объясняющий, что делать, чтобы не стало хуже: “надо больше и лучше работать, надо много работать, надо работать без сна и отдыха”. И вроде русские леностью никогда не отличались, а ведь как ловко на них их же беды и списывают. “Плохо работаете, товарищи, вот и живете худо”. Когда подобная программа “осеняет” человеческий разум, он оказывается в тупике. Типичному русскому, трудолюбивому и честному, привыкшему кормить себя и семью собственным трудом и своими руками и головой, настойчиво внушают работать лучше и больше. Если такой трудяга, вкалывая по-черному, при этом мало получает (а в таком положении находятся сегодня шестьдесят процентов населения России), он принимается искать еще и еще приработки, и получается, как в анекдоте про учителей и врачей, которых спрашивают, почему они трудятся на полторы ставки: “Да потому что на одну — есть нечего, а на две — есть некогда”. Но берут и две, и три из-за навязанной извне боязни, что станет жить еще хуже. И тогда, как вы понимаете, ни учителю, ни врачу, ни строителю, ни милиционеру не только есть некогда — детей растить и учить некогда, некогда остановиться и задуматься: для чего устроена вся эта гонка? Человек становится тупой машиной по лихорадочному добыванию денег — заработать, потратить, снова заработать и опять потратить, да еще с испуганной оглядкой, чтобы курс доллара (или рубля) не упал, съев заработанное. Смысл самого труда, его качество, цель человеческой жизни — все отходит на задний план. В мозгу тяжело ворочается единственная запрограммированная мысль: надо больше, больше, больше работать...