Самый молодой лауреат третьего конкурса премии — Александра Юрьевна Булле (Голубицкая) , магистр музыки, докторант Университета музыки и драматического искусства г. Граца (Австрия) — отмечена этим высоким званием за концертные программы 2000—2004 гг. и активную пропаганду русской фортепианной музыки.
К иному музыкальному жанру относится творчество еще одного лауреата в номинации “Музыкальное исполнительство” — Олега Евгеньевича Погудина из Санкт-Петербурга — лиричного исполнителя русских романсов.
Член Союза художников России, аспирант Института социально-политических исследований РАН, живописец Святослав Борисович Гуляев стал лауреатом в номинации “Изобразительное творчество”.
И, наконец, Специальная премия Экспертного совета. По традиции за многолетний выдающийся творческий вклад в отечественную культуру ею награждаются самые яркие деятели русской художественной жизни. Вслед за лауреатами предыдущих лет, народными артистами СССР Т. В. Дорониной и Ю. М. Соломиным, в 2004 году этой премией отмечена театральная и педагогическая деятельность народного артиста СССР, художественного руководителя Московского драматического театра им. М. Н. Ермоловой Владимира Алексеевича Андреева .
Десять творческих, в основном молодых, имен отмечено в этом году Дипломом премии:
Андрей Сергеевич Денников — за создание литературно-музыкальной композиции “Исповедь хулигана” в Государственном академическом центральном театре кукол имени С. В. Образцова.
Григорий Егоркин (Григорьев Геннадий Геннадьевич) (Магнитогорск) — за пьесу “Встреча после проводов”.
Александр Викторович Игнашов (Самара) — за сборник пьес “Сцены для театра”.
Нина Васильевна Карташова (Солнечногорск) — за книгу стихов “Имперские розы”.
Нина Николаевна Маврина (Кострома) — актриса Костромского драматического театра им. А. Н. Островского — за роли репертуара сезона 2003—2004 гг.
Валерия Борисовна Мартьянова (Харьков, Украина) — солистка Харьковской филармонии — за активное участие в культурной программе, направленной на развитие интеграционных связей Беларуси, России, Украины.
Василина Александровна Орлова — за книгу прозы “Вчера”.
Николай Владимирович Переяслов — за книгу стихов “Соловей с простуженным горлом”.
Геннадий Петрович Петров (Сквиренко) (Атланта, США) — за популяризацию произведений современных русских писателей в русскоязычных диаспорах дальнего зарубежья.
Александр Николаевич Провоторов — за цикл скульптурных работ “Русские полководцы”.
Сюрприз вечера — премьера музыкальной эмблемы конкурса. Создал ее замечательный композитор популярной музыки, народный артист СССР Евгений Дога, записал на кассету и с бесценным автографом передал кассету в дар Дирекции премии. На листе нотного стана рукой маэстро начертаны вступительные такты музыки и признательная надпись: “Великому Виктору Розову — от Евгения Доги. Один из ритмов нашей эпохи”.
Музыкальная эмблема розовской премии прозвучала на церемонии пять раз. Ордена Петра Великого 1-й степени удостоен академик РАН Евгений Петрович Челышев ; народный художник России Геннадий Иванович Правоторов награжден орденом Петра Великого 2-й степени; Председатель совета Российского гуманитарного научного фонда, член-корреспондент РАН Юрий Леонидович Воротников стал лауреатом премии имени Михаила Ломоносова с вручением золотой медали. Также премией имени Михаила Ломоносова и золотой медалью награждены председатель Московского городского комитета профсоюза работников культуры Надежда Тихоновна Чапарова и председатель Попечительского совета фонда “Хрустальная роза Виктора Розова“, председатель коллегии адвокатов г. Москвы “БизнесИнюрколлегия” Елена Всеволодовна Богородицкая .
P. S. Когда набирался этот номер, пришло печальное известие о смерти Виктора Сергеевича Розова. Отныне эта премия нашего выдающегося писателя стала мемориальной.
Андрей БАЖЕНОВ • “Русский ум, достигший полного совершенства...” (Наш современник N11 2004)
АНДРЕЙ БАЖЕНОВ
“РУССКИЙ УМ, ДОСТИГШИЙ
ПОЛНОГО СОВЕРШЕНСТВА…”
Крылов – консерватор вечного
Западные ветры, засквозившие через прорубленное Петром “окно”, стали рассеивать на российской почве семена чуждых русскому сознанию теорий, учений, верований. На рубеже XVIII—XIX веков в российском обществе настолько явно обозначились итоги вредных и губительных иноземных влияний, что перед умными и образованными русскими людьми, которым удалось не утерять кровного и духовного родства со своим народом, встал вопрос о возможности или невозможности сохранения России как русского государства.
Революционный пожар в Европе, наполеоновские войны, многочисленная эмиграция с Запада, либеральное половодье в начале царствования Александра I… Как и во все смутные времена, в русской России того времени таинственным образом появились и проявились в истории национальные гении, которые сосредоточивали в себе народный дух, характер, одарённость. Они призваны были выполнить некую пророческую, мессианскую функцию. Им даны были сила и мужество взвалить на себя бремя народного отцовства, пастырства. Их трезвый гениальный ум позволял уже в юности понять свое предназначение и поставить перед собой ясную цель, а великий талант помогал достичь этой цели – пройти свой путь до конца. Деятельность, творчество таких людей, сам масштаб их личности в истории давали народу надежду на спасение, объединяли, выводя русских людей из вечных духовных скитаний, пробуждая народное самосознание. Таковым в начале ХIX века был Пушкин. Таковым был Крылов.
Кто не знает дедушку Крылова? Все знают. Само собой разумеется… Но из-за этого “само собой”, из-за столь широкой популярности баснописца, из-за всеобщего буквально знакомства с двумя-тремя его баснями ещё в раннем детстве для большинства русских, к сожалению, истинное знание его творчества подменяется некоей иллюзией знания. “Крылов?... “Стрекоза и муравей”… Конечно, знаю!”
В школьной программе с баснями Крылова поверхностно знакомятся в начальных и средних классах. И он вроде бы всем понятен. “Рассказ” каждой его басни внятен и прост, мораль ясна. И в дальнейшем углублённом изучении его творчества и его биографии, вроде бы, и нужды нет. В этом виноват отчасти и сам Крылов, который всякую мораль свою, всякое откровение прятал под маской легкой аллегории, а свое истинное – серьёзное, мощное, пророческое “я”, как и всю свою биографию, тщательно (и, наверное, неспроста!) скрывал за созданной им самим анекдотичной “крыловской” легендой. Отчасти в слабом знании и недооценке Крылова как писателя и мыслителя виноваты всё те же “лень и нелюбопытство” русских, о которых писал Пушкин в “Путешествии в Арзрум” по поводу Грибоедова. А по поводу Крылова Пушкин заметил: “Крылов знает главные европейские языки и, сверх того, он, как Альфиери, пятидесяти лет выучился древнегреческому. В других землях таковая характеристическая черта известного человека была бы прославлена во всех журналах; но мы в биографиях славных писателей наших довольствуемся означением года их рождения и подробностями послужного списка, да сами же потом и жалуемся на неведение иностранцев о всём, что до нас касается…”. Факты из интереснейшей биографии Крылова и его семьи Пушкин упоминает в “Истории Пугачёва”, и, как полагали некоторые исследователи, черты капитана Крылова предопределили впоследствии образ капитана Миронова в “Капитанской дочке”.
Попутно можно заметить, что образ Фенюшки – “экономки” Крылова, возникающей в воображении при знакомстве с мемуарами современников, уж очень напоминает Феничку – “экономку” Николая Петровича из “Отцов и детей” Тургенева, а знаменитый (знаковый!) халат “ленивца” Крылова сразу же начинает ассоциироваться со знаменитым халатом гончаровского Обломова… А какое бессчётное число раз по разным поводам цитировались его басни!.. Многое сходится на имени Ивана Андреевича Крылова и в русской литературе, и в русской жизни в целом.