Больше всего из своих разнообразных деяний-перебросок гордится пожилой шеф отдела пропаганды ЦК КПСС статьей-доносом, направленной против зарождавшегося тогда русско-патриотического движения. Тридцать лет прошло, все уже забыли, а он напоминает о том в каждом своем новом сочинении, — а их много, деньги-то у пятнистых горбачевских соратников немереные. Кого же он начальственно порицал тогда? Хулимых представлять нашим читателям не надо: В. Кожинов, А. Ланщиков, М. Лобанов, О. Михайлов, В. Петелин, И. Шевцов и автор этих заметок. Но и поныне грозит старческим кулачком в адрес русских патриотов, прошлых и нынешних: “Сегодня национализм разделся до наготы, сросся с фашизмом. Теперь он называет себя патриотизмом, замешанным на национал-большевизме, то есть нацизме”. Обвинения, как говорится, для прокурора, только имен не назвал. Пока... Для следующей его книги предлагаем название: “Тридцать лет спустя, или виконт-коммунист-демократ д’Александр”. То-то будет успех! Как у Дюма-отца.
Однако и сочувствующие у русофоба Яковлева были и есть. В разгар “перестройки”, когда о сомнительном прошлом и настоящем Яковлева начала открыто говорить общественность, ему пропели осанну шумные деятели тех дней. Главная его заслуга виделась вот в чем: “Напомним, что именно А. Н. Яковлев был автором знаменитой статьи “Против антиисторизма”, ставшей первым сигналом об опасности, которая очевидна всем здравомыслящим людям, — об опасности зарождения и наступления русского фашизма”. Опять же на прокурора косились подписанты. Кто же они? Назовем всех, исключая скончавшихся: Д. Гранин, Б. Васильев, Т. Кузовлева, А. Нуйкин, В. Оскоцкий, А. Приставкин, Ю. Черниченко. Все страстные русские патриоты, не так ли?..
Обстоятельно, хоть и с обычными для мемуариста утайками, рассказывает он про настойчивые свои аппаратные интриги против русских журналов “Молодая гвардия” и “Наш современник”. Особенно лютует против “Нашего”, аж несколько раз возвращается к этому ненавистному для него изданию, и как выживал прежнего редактора Сергея Викулова, и как противился назначению Станислава Куняева, доносы на них пересылал до самого Горбачева. Общая оценка редакции дана Яковлевым совершенно четко: “Известный мракобесный журнал “Наш современник”. Что ж, если ограбление российского народа, безработицу и отключение света и отопления почитать “светом”, то Яковлев прав. Только ему никто не поверит. А вот насчет “известности” журнала, тут Яковлев совершенную правду сказал. Вынужден был сказать.
А кто же ходил в любимчиках у руководящего “агента влияния” из Кремля? И тут он дал очень откровенные показания, назвав, с его точки зрения, “выдающихся деятелей средств массовой информации”. Вот они все: Егор Яковлев, Виталий Коротич, Олег Попцов, Владимир Старков, Виталий Игнатенко, Иван Лаптев, Григорий Бакланов, Александр Пумпянский, Сергей Залыгин, Михаил Полторанин, Владислав Фронин, Сергей Баруздин, Михаил Комиссар, Михаил Ненашев. Список выразительный хотя бы по одной подробности — русских там немного, вот только покойный либерал Залыгин, отставной партжурналист Полторанин, да слабенький во всех отношениях Ненашев. Остальные же — совсем иной породы, в том числе и Ваня Лаптев, носящий, словно в насмешку, такое русопятское наименование.
До сих пор шла речь о делах печатных, то есть открытых. Но Яковлев признался и в деяниях сугубо тайных, до сего времени сокрытых. Оказывается, именно он, как змей-искуситель, склонял честолюбивую провинциалку Раису Максимовну к поступкам, порочащим не столько ее, сколько великое Государство Советское. Цитируем: “Однажды она звонит и говорит:
— Александр Николаевич, вчера по телевидению показывали, как я поправляю чулок, когда шла по Кремлю. Нашли что показывать!
Я сказал, что это как раз хорошо. Первая леди в стране поправляет чулок. Прекрасно, нормальная женщина.
Другой случай.
— Александр Николаевич, а не кажется ли вам, что некоторые журналисты и писатели начинают фамильярничать с президентом, не понимая, что он все-таки президент?
— Что вы, Раиса Максимовна! Во-первых, какой-то вызывающей наглости я не видел. А во-вторых, интеллигенция — это особый мир. И чем проще и раскованнее они разговаривают с Михаилом Сергеевичем, тем ближе они к нему становятся”.