Мозаика войны (к 125-летию со дня рождения И. В. Сталина) (Наш современник N12 2004)
МОЗАИКА ВОЙНЫ
К 125-летию со дня рождения И. В. Сталина
Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего советского народа, и прежде всего русского народа... потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза... потому, что он заслужил в этой войне общее признание как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны… потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение.
И. Сталин. Из выступления на приеме в Кремле
в честь командующих войсками Красной Армии.
24 мая 1945 года.
...Социализм — это добро, вытекающее из развития человечества. Коммунизм — высшее добро...
Ю. Бондарев. “Тишина”.
Предлагаем вниманию читателей нашей рубрики отрывок из документальной повести Владимира Попова “На рубежах Курской дуги” (Йошкар-Ола, 2002, тираж 200 экз. Книга напечатана по решению Совета ветеранов Марийского государственного университета).
* * *
Первого августа представителя Ставки Верховного Главнокомандования на Воронежском и Степном фронтах маршала Г. К. Жукова вызвали в Москву для рассмотрения и утверждения плана Белгородско-Харьковской наступательной операции. Вызов Жукова в Ставку знаменовал собой окончательный этап десятидневной подготовки советских войск к наступлению на всей линии фронта Курского выступа.
На взлетной полосе полевого аэродрома стоял двухмоторный серо-зеленый Ли-2. Около него, сдвинув фуражку с голубым околышем на затылок, медленно прохаживался летчик — молодой капитан в зеленой гимнастерке, с планшетом и пистолетом в желтой кобуре. Поскрипывая хромовыми сапогами, он внимательно вглядывался в дорогу, на которой вдали показались приближающиеся легковушки.
Затоптав окурок, он быстро скрылся в кабине, готовя машину к взлету. Взревели моторы, от их пропеллеров в разные стороны полетел мелкий мусор. Мощный “хорьх” и сопровождающий его “виллис” с охраной подъехали к самолету. Жуков с офицерами не мешкая поднялись по лесенке в Ли-2. Георгий Константинович разместился в первом салоне, а охрана — в хвостовой части самолета.
Начался тряский разбег по полю, покрытому дерном, который резко оборвался, как только военно-транспортный самолет взлетел. На этот раз Жуков улетал без сопровождающих истребителей. Он оглядел салон, который после яркого утреннего солнца показался ему темным. Ровный гул двигателей, проникая в салон самолета, успокаивающе действовал на маршала, сидящего за откидным столиком возле иллюминатора, за толстыми стеклами которого проплывали клубящиеся светлые облака, в их разрывах виднелась земля с зеленью лесов и полей, прочеркнутых темными полосами бегущих дорог от одного населенного пункта к другому с серыми квадратиками построек домов и сараев.
Немного отдохнув с дороги, Жуков приоткрыл сомкнутые веки, потянулся, выпрямился в кресле и, достав из черной кожаной папки нужные бумаги, стал их просматривать, думая о том, как кратко и точно изложить основные положения наступательной операции Верховному на предстоящем совещании в Кремле.
Он вспомнил, как первый раз готовился к докладу И. В. Сталину. Это было в начале 1940 года после назначения его начальником Генерального штаба. В кабинет зашел нарком обороны С. К. Тимошенко, взглянув на Жукова, обложенного стопками бумаг, он сказал:
— Вчера был у товарища Сталина по вопросам реактивных минометов. Он интересовался, как чувствуешь себя на новой работе, и приказал явиться к нему с докладом.
— О чем докладывать и к чему нужно быть готовым? – спросил Жуков.
— Готовым нужно быть ко всему,— ответил нарком.— Но имей в виду, что он не любит слушать длинных докладов. То, что ты собираешься рассказать мне за час, ему нужно будет доложить минут за десять.
— Серьезного обсуждения и принятия важных решений за десять минут не бывает.
— Учти, то, что ты собираешься ему сообщить, он в основном знает,— сказал нарком обороны,— так что постарайся все же остановиться только на узловых проблемах.
Советы Тимошенко Жуков учел, первый доклад получился кратким и содержательным, не вызвав никаких замечаний Сталина. В дальнейшем он следовал этому правилу и требовал от своих подчиненных быть не многословными, а излагать свои мысли точно и кратко.
Самолет начал снижаться, земля стремительно приближалась, и, наконец, мягко коснувшись колесами бетонной полосы и пробежав немного по ней, он остановился, приземлившись на центральном аэродроме.