Одновременно с поражением гитлеровцев на берегах Волги окончательно рухнул мощный и казавшийся столь безупречным план “Барбаросса”. Главный разработчик этого плана генерал Фридрих Паулюс оказался в советском плену.
Еще когда немцам не удалось с ходу захватить Москву и Ленинград, план продолжал осуществляться — в случае захвата южных нефтеносных районов Москва и Ленинград, по мнению фашистского командования, непременно бы пали. С окружением 6-й армии под Сталинградом этим мечтам суждено было полностью развеяться.
Германский император XII века Фридрих Барбаросса утонул во время Третьего крестового похода в Малой Азии в мелководной речке Селефе, свалившись с коня в полных доспехах и захлебнувшись. Зимой 1942—1943 годов русской Селефой для Германии стала полноводная и глубокая Волга. В ней Барбаросса утонул во второй раз. Крестовый поход гитлеровских псов-рыцарей на Россию захлебнулся в волжской воде.
И Сталин, и Гитлер прекрасно понимали, что судьба всей великой войны решается здесь, на волжских берегах.
— Ни шагу назад! — призвал Сталин в знаменитом приказе Верховного главнокомандующего за номером 227.
— Я не уйду с Волги! — в бешенстве кричал Гитлер, узнав о мощном нашем контрнаступлении. — Войска 6-й армии, окруженные под Сталинградом, впредь именовать войсками крепости Сталинград!
Окружение более чем трехсоттысячной армии Паулюса достойно особого восхищения — оно состоялось уже через три дня после начала наступательной операции советских войск. Войск, которые, по мнению гитлеровского командования, никак не способны были к наступательным действиям, а уж тем более к тому, чтобы окружить самую мощную группировку войск на всем Восточном фронте. И тем не менее, уже 22 ноября Паулюс докладывает в штаб группы армий “Б”: “Армия окружена, запасы горючего кончаются, танки и тяжелое оружие в этом случае будут неподвижны. Положение с боеприпасами критическое...” Единственным выходом для немцев оставалось покинуть Сталинград и прорываться из окружения. Но Гитлер не хотел об этом слышать, требуя, чтобы котел был прорван снаружи, а не изнутри, чтобы Сталинград оставался в германских руках. Он все еще был уверен, что 4-я танковая армия Манштейна способна это сделать без привлечения каких-либо других сил, и отказался снимать дополнительные части с Северного Кавказа. 12 декабря Манштейн нанес первый танковый удар, но контрнаступающие советские войска сокрушили танковую мощь 4-й армии; план Гитлера был полностью сорван.
К концу 1942 года стало окончательно очевидным, что Германия получила сокрушительное поражение. Необходимо было решительно развить успех, и 19 декабря Сталин утверждает план операции “Кольцо” по уничтожению окруженного под Сталинградом противника.
22 декабря указом Президиума Верховного Совета СССР была учреждена медаль “За оборону Сталинграда”. В тот же день была учреждена медаль “За оборону Ленинграда”. Это явилось ярким свидетельством того, что руководство страны отныне не сомневалось — ни твердыня на Волге, ни главный город на Неве не будут сданы врагу.
Прежде чем началась операция “Кольцо”, прошла огромная пропагандистская работа — до сведения окруженных немцев доводилось, что все планы по прорыву кольца снаружи потерпели крах, что они обречены и самым разумным было бы сдаться в плен. С самолетов было сброшено более полутора миллионов листовок, проведено более трехсот радиообращений. Но немцы не тот народ, который готов сразу идти в плен, даже осознав свою обреченность. Паулюс отдавал свои строгие приказы: “Мы все знаем, что нам грозит, если армия прекратит сопротивление: большинство из нас ждет верная смерть либо от вражеской пули, либо от голода и страданий в позорном сибирском плену. Но одно точно: кто сдается в плен, тот никогда больше не увидит своих близких. У нас есть один выход: бороться до последнего патрона, несмотря на усиливающиеся холода и голод”.
Никакие увещевания не подействовали, 8 января советское командование предъявило Паулюсу последний ультиматум, который был отвергнут, и 10 января наши войска начали проведение операции “Кольцо”. В течение недели группировка Паулюса была сильно сдавлена со всех сторон и рассечена на несколько малых котлов. Немцы дрались отчаянно, и наши войска несли почти такие же тяжкие потери, как они.
И вновь Паулюс обращался к Гитлеру с просьбой разрешить ему самостоятельно выходить из окружения, а Гитлер упрямо твердил о том, что он должен оставаться до последнего в крепости Сталинград. 20 января дисциплинированный Паулюс послал фюреру телеграмму с поздравлениями по случаю девятой годовщины прихода Адольфа Гитлера к власти в Германии. Телеграмма эта полна отчаянного трагизма и безысходности: “Над Сталинградом еще развевается флаг со свастикой. Пусть наша борьба будет нынешним и будущим поколениям примером того, что не следует капитулировать даже в безнадежном положении. Тогда Германия победит. Хайль, мой фюрер!”.