В свободное от вахты время матросы техчасти рыли траншеи-переходы между землянками, работали на строительстве. Море часто выносило на берег бревна с разбитых транспортных судов — из них сооружали землянки, возводили гаражи, другие хозяйственные постройки. Нередко случались и печальные “находки” — трупы погибших моряков. Их хоронили по возможности достойно, по-христиански.
Во время поездок случалось у Ивана всякое. Однажды — зимой это произошло — кончились дрова, необходимо было самим позаботиться о них. И вот, поднимаясь по крутому склону сопки — а росли там разные “карликовые” деревья и кустарник, — трактор вдруг сорвался вниз, ухнул, вздымая снежное облако, на двухметровую глубину в болото. Перепуганный насмерть прицепщик, архангельский паренек Миша, ринулся в казарму за помощью. Прибежавшие на место аварии матросы увидели, как заснеженный с головы до ног Иван, распластавшись в темноте, грудью и руками отодвигает снежную массу от головной части машины, откуда доносилось натужное тарахтение мотора. “Быстро доставьте сюда ведра и прочную длинную веревку! — крикнул он снизу вверх. — Тут снег от тепла быстро тает. Если мотор захлестнет водой — машине каюк! Поторапливайтесь, ребята!” Все было исполнено быстро. Брат наполнял водой ведра, матросы поднимали их на поверхность, опоражнивали в стороне. Прибывший начальник техчасти в растерянности смотрел на уткнувшуюся в снежную глубину махину:
— Что дальше-то делать, Иван? Теперь трактор, считай, угроблен. Вот беда-то...
— Не угроблен еще, если не мешкать, — ответил, не поднимаясь с колен, Ваня. — Я тут прикинул... Надо срочно пригнать сюда еще пару тракторов от соседних батарей. И привезти несколько штук больших, крепких бревен, чтобы подложить их под гусеницы. Только быстро!
— Так бревна-то... Где их взять? Море льдом сковано...
— Гараж надо разобрать, что прошлым летом построили, — там как раз подходящие пятиметровые бревна заложены.
— Пожалуй, дело говоришь, —приободрился офицер и с надеждой попросил Ивана: — Только ты, брат, уж постарайся, чтобы машина не заглохла. Пожалуйста, не усни... Будем доставлять тебе все необходимое.
— Не усну, раз надо, — привычно произнес Иван и в течение трех суток, пока машина вместе с ним оставалась в снежно-торфяном плену, действительно ни на минуту не сомкнул глаз. Ему дважды в день подвозили еду и горючее, доставили даже теплый тулуп, чтобы он мог, хоть на время сбросив промокший до нитки полушубок, погреться в нем...
Когда обляпанную сверху донизу грязью и ошметками мха, но с работающим мотором машину с великим трудом — пришлось, как и говорил Иван, и гараж по бревнам раскатать, и два мощных тягача одолжить на соседних батареях, — когда трактор вызволили наконец-то из коварной ловушки, начальник техчасти сам доставил на машине вконец измученного Ивана в казарму, строго приказал вахтенному: “Не будить его, пока сам не проснется... И чтоб не шуметь тут!”
Через несколько дней Ваню вызвал командир полка Туркин: “Ну как, герой, привел своего боевого коня в порядок?”
— Так точно. Всю машину вычистил, смазку полностью заменил. Готовы, товарищ полковник, к дальнейшей службе.
— Ладно. Служба пока подождет. Даю тебе, матрос, трое суток отпуска. За проявленную находчивость и за мужество. Заслужил, чтобы отдохнуть... Есть куда отправиться-то?
— Так точно. Вернее, не совсем... Мать и сестра живут в пригороде Ленинграда, а там теперь немец. Оба брата воюют... Тут поблизости, в Кандалакше, правда, тетка с семьей живет. Слышал, что недавно двоюродный брательник с фронта после ранения на побывку прибыл.
— Ну так и отправляйся в Кандалакшу, повидайся с теткой и брательником, небось рады будут.
Так шла служба Ивана. Непосредственно, лоб в лоб, как на передовой, с врагом он не встречался, но то, что немецко-фашистские агрессоры и воюющие на их стороне финны так и не проникли, как ни старались, на Кольский полуостров — есть, несомненно, и его заслуга. Он закончил курсы шоферов, при необходимости водил теперь либо большегрузный “студебеккер”, либо другие машины. Иногда, когда выпадали тихие часы, возил моряков в Мурманск, в баню, выполнял иные задания командования. Зная житейскую сметливость брата, к нему даже старшие офицеры нередко обращались за советом. Как-то в казарму, где Ваня отдыхал после вахты, зашел комполка Туркин.