“Даниил Андреев не только в стихах и поэмах, но и в прозаической “Розе Мира” — поэт, а не философ. Он поэт в древнем значении этого понятия, где мысль, слово, чувство, музыка… слиты в единое явление. Именно такому явлению древние культуры давали имя — поэт.
Весь строй его творчества образный, а не логический, всё его отношение к миру как к становящемуся мифу — поэзия, а не философия.
Возможны ли искажения при передаче человеческим языком образов иноматериальных, понятий незнакомого нам ряда? Я думаю, что не только возможны, но неминуемы. Человеческое сознание не может не вносить привычных понятий, логических выводов, даже простых личных пристрастий и антипатий. Но, мне кажется, читая Андреева, убеждаешься в его стремлении быть, насколько хватает дара, чистым передатчиком увиденного и услышанного.
Никакой “техники”, никакой “системы медитаций” у него не было. Единственным духовным упражнением была православная молитва, да ещё молитва “собственными словами”.
Во всём права Алла Андреева, только она здесь не договаривает, что в видениях мужа присутствуют не только искажения “логические”, словесные, но и содержательные, Даниил Андреев очень часто видел то, что любой православный подвижник называет “прелестями”, а буддист — проявлением “майи”, или иллюзии. Тот и другой стремятся пройти “искажения” как можно быстрее и выйти в реальные, божественные слои инобытия, Даниил Андреев же по большей части застревал в областях тонкоматериальных. К чести писателя, сам он не настаивал на личной непогрешимости. В “Розе Мира” в главе о возможном приходе к власти на земле Князя Тьмы он пишет: “Многое воспринимаю я при помощи различных родов внутреннего зрения: и глазами фантазии, и зрением художественного творчества, и духовным предощущением. Кое-что вижу и тем зрением, которым предваряется долженствующее быть. Но всё, что я вижу впереди, — для меня желанное; и нередко я совершаю, может быть, незаметную подмену, принимая желаемое за объективно предназначенное к бытию. (Выделено мною. — Ю. К.)
Такая подмена не может иметь места, коль скоро взор направляется в дальнейшую тьму времён и различает там не желаемое и радующее, а ненавидимое и ужасающее”.
Это признание самого автора “Розы Мира” даёт ключ к разгадке многих пассажей его незаурядной книги. Ни “желанные”, ни “ненавидимые” картины будущего, увиденные внутренним зрением, не могут служить надёжной основой пророчества. Прежде чем православные старцы отваживались на метафизические суждения или на предсказания, они проходили длительную полосу “трезвения” — полного обуздания сферы эмоций. Кроме того, великие пророки прошлого, как правило, тщательно зашифровывали свои пророчества, одевали их в весьма туманную форму. Таковы “Откровение” апостола Иоанна, таковы центурии Нострадамуса. Причина не только в осторожности авторов пророчеств, не желавших направлять толпы верующих по обозначенной пророком мысленной колее. Причина иная. Будущее складывается из очень многих факторов, в том числе неизвестных ни одному пророку. Поэтому права народная мудрость: “Бабушка надвое сказала”. Одни пророчества сбываются, другие — нет, даже у признанных религией авторитетов. Даниил Андреев к их числу не принадлежит.
Кстати, ясновидение Даниила Андреева было не просто фантазийно-поэтическим, но необыкновенно точным. Та же Алла Александровна вспоминала любимую игру, в которую она часто играла со своим мужем, когда она называла ему произвольно выбранный год в истории человечества, а он безошибочно описывал ей, что происходило в этот период в разных странах.
Но как нельзя человека с большим литературным даром, да ещё прошедшего мученический жизненный путь, ставить в один ряд с многочисленными современными контактёрами, так неправомерно противопоставление поэтического видения мира научно-философскому, что делает Алла Александровна. Метафизика Индии, столь ценимая во всём мире, поэтические гимны Ригведы относит к шрути — нетленному знанию, тогда как философскую Веданту только к смрити — знанию относительному, смертному. Поэтический мир того же Пушкина по онтологической глубине не уступает трудам самых выдающихся философов мира.
Нечто подобное можно утверждать о Данииле Андрееве. При всех его поэтических аберрациях, связанных с особенностями жизненного пути автора “Розы Мира”, книга содержит замечательные по глубине прозрения, имеющие непосредственное отношение к нашей сегодняшней действительности.
ЭПОХА КНЯЗЯ МИРА СЕГО В “РОЗЕ МИРА”
Думаю, следует подробнее остановиться на этом разделе главной книги Даниила Андреева. И потому что пророческие мысли “Розы Мира” совпадают с христианскими. И потому что нынешнее развитие западной цивилизации, а также подключившейся к ней России подтверждает предвидения Даниила Андреева.
Эпоха Розы Мира, то есть всеобщего счастливого мироустройства нашей планеты, по мнению Андреева, наступит уже в XXI веке. “При благоприятном решении ряда исторических дилемм, — писал он, — она (Роза Мира) действительно водворит на земле условия Золотого века. Она упразднит государственное и общественное насилие. Она устранит какую бы то ни было эксплуатацию. Она ослабит хищное начало в человеке. Она смягчит нравы народов до той степени, на какую намекают нам вещие сны светлых мечтателей прошлого. Она откроет перед людьми пучины познания об иных мирах… Она поднимет некоторые виды животных до овладения речью и до разумно-творческого бытия. Неослабными предупреждениями о грядущем князе мрака она заранее вырвет из-под его духовной власти мириады тех, кто без такого предупреждения мог быть им обольщён и вовлёкся бы в колесо горчайшего искупления… Но остаётся несколько противоречий, которых не сможет разрешить и она (Роза Мира): их вообще нельзя разрешить до тех пор, пока человечество, как говорил Достоевский, не переменится физически… Главнейшие из этих противоречий психологически выражаются наличием в человеке импульса жажды власти и сложной, двойственной и противоречивой, структурой его сексуальной сферы”.
Даниил Андреев весьма подробно живописует приход Антихриста: сползание мирового сообщества, с одной стороны, к разнузданной свободе, а с другой — к единоначалию человека, который такую свободу обеспечит. Антихрист, по словам Андреева, снимет последние запреты, ещё ограничивающие свободу слова, запрет нарушения норм общественного стыда и запрет кощунства. Он явится как философ, который обоснует необходимость полной моральной раскрепощённости под флагом свободы совести. Он явится в облике человека-чудотворца, производящего феномены, которые не снились ни одному факиру. Антихрист будет представлять, по представлениям Андреева, некую сверхчеловеческую комбинацию из Вольтера, Калигулы, Гитлера, Вольфа Мессинга и доброго десятка магов и факиров в одном лице.
Нет смысла пересказывать те мерзости, которые будут твориться при Антихристе, по описаниям Андреева, хотя бы потому, что экран телевизора уже сегодня показывает их с достаточной полнотой. А “борцы за права человека” и государственное законодательство многих европейских государств обнаруживают недвусмысленное тяготению к действительности, предсказанной Даниилом Андреевым. Здесь важны не те или иные подробности, а также указанные писателем временные координаты. Важен ход его размышлений. Он совпадает с предупреждениями Библии, Корана, Махабхараты, с мыслями Достоевского в “Великом Инквизиторе” и в “Бесах”.
Отметим также, что любые негативные пророчества, даже если они содержатся в священных книгах, даются, по словам пророков, именно для того, чтобы мрачные прогнозы не сбылись или сбылись в максимально ослабленном виде. Человек не должен влечься по предсказанному пути, словно бык на верёвочке. Поэтому религиозные пророчества всегда окрашены в светлые тона. Это не убаюкивание человека сказками, но абсолютная уверенность всех религиозных пророков в конечной победе сил Добра над злом. Они знают все ловушки человеческого сознания и предупреждают о них, чтобы люди двигались по магистральной дороге духовного восхождения, а не по её закоулкам.