Г. Д.: Hy не скажите, Николай Сергеевич: время от времени тема объединения вдруг возникает и становится предметом активнейшего обсуждения на самом высоком политическом уровне…
Н. А.: Да, вы правы. Когда некоторым российским политикам бывает необходимо повысить свою популярность у населения, они начинают обращаться к теме российско-белорусского союза, зная, что она найдет живейший отклик у абсолютного большинства русских людей. Мы же хорошо помним, что когда рейтинг доверия населения у Бориса Николаевича Ельцина перед президентскими выборами 1996 года оказался ничтожным, сразу же возникла тема объединения двух славянских государств. Торжества проходили под колокольный звон и грохот оркестров, на Соборной площади, в присутствии Московского Патриарха и представителей национальных элит. Многим людям тогда показалось, что вот-вот начнется живейший объединительный процесс и возникнет новое государство. Да и объединяться-то нам тогда было просто. Мы же разъединиться еще не успели… Но нет. Как показало время, вся эта суета с российской стороны оказалась просто пиаром, предвыборной шумихой, сыгравшей немалую роль в ельцинской победе на выборах. Вот уже десять лет процесс идет, позоря благороднейшую и важнейшую идею. Скоро выборы разного уровня власти в России и Беларуси, возможно, тема эта выйдет на первые полосы газет снова.
Г. Д.: B чем же причина подобного подхода к объединению?
Н. А.: Мне кажется, при решении этой важнейшей для обеих государств задачи была заложена системная ошибка. Если только эта ошибка не преднамеренная. Давайте вспомним объединение Германии. Рухнула стена, и два бывших государства стали единой Германией. Объединение произошло практически молниеносно. Налицо была политическая воля, она была заявлена публично. Обнародована была сумма денег, которые выделялись на реконструкцию бывшей ГДР. Все граждане становились гражданами единого государства. Были определены равные социальные гарантии, равенство граждан было не просто продекларировано, но и выполнялось. Что, собственно, подтверждает недавний выбор в качестве канцлера жительницы бывшей гэдээровской территории Меркель. И ни у кого не возникли возражения по этому поводу. Позже решались все остальные проблемы. Но это уже были проблемы одного государства. Еще. На наших глазах и памяти произошло воссоединение Южного и Северного Вьетнама, объединились Южный Йемен и Северный, можно приводить и другие примеры. Заметим: эти государства жили порознь в течение тридцати-сорока лет. А мы?.. Два братских славянских государства, решившие объединиться, уже десять лет толкутся на месте, а их руководство ищет причины не близости, а разъединения.
Г. Д.: Так в чем же дело? Кто мешает? Подобные вопросы задают люди и на той, и на этой стороне границы между нашими странами.
Н. Л.: Действительно, кто?.. Вернемся назад. Наши народы уже не один раз демонстрировали свою готовность жить в едином государстве. Вспомним и референдум 1991 года, когда процент желавших жить в едином государстве был в Белоруссии самым высоким, как и в России. Но белорусы ведь еще раз проводили референдум у себя, и подавляющее большинство населения снова высказалось за союз с Россией.
Г. Д.: К сожалению, Николай Сергеевич, не знаю, прав ли я, но мне кажется, что в Белоруссии, да и у нас, наверно, уже устали от неподкрепленных делом разговоров, вера в возможность объединения иссякает. И если, например, провести сейчас еще один референдум, число желающих жить вместе заметно уменьшится. Что называется, заговорили тему…
Н. Л.: Возможно, так оно и есть, и там и тут у людей возникает чувство разочарования. При этом для всех очевидно, что противодействует единству народов не какая-то глупость и недалекость отдельных высокопоставленных государственных чиновников, а сознательная и, скажем так, разумная злая воля. Чья воля?.. Для некоторых определяющих экономическую политику России чиновников Белоруссия живой укор: сырья у нее никакого, а экономические успехи налицо. Этот факт — свидетельство чуть ли не бездарности российских руководящих экономистов, строящих концепцию развития экономики на продаже сырья. Дальше. Не дал Лукашенко некоторым нашим олигархам скупить за бесценок самые лакомые промышленные предприятия в своей стране, как они это сделали с целыми промышленными отраслями в России — плох белорусский президент, ох как плох… Представляете, как бесятся наши олигархи! При их-то немереных деньгах они бы в одночасье скупили всю Белоруссию по “чубайсовым” ценам. А им не дают! Лукашенко предпочитает дать возможность своей бизнес-элите поднакопить жирку. С 2002 года идет акционирование нефтехимических предприятий, в 2003 году акционирован “Белтрансгаз”. Ярким примером схваток в мире бизнеса была неудачная попытка “Газпрома” создать совместное предприятие с “Белтрансгазом”, чтобы получить контроль над магистральными газопроводами на территории Белоруссии. В ходе переговоров Минск предложил “Газпрому” купить пакет акций по рыночной цене, то есть за 5 миллиардов долларов, что вызвало раздражение и гнев наших газовщиков. Вот тогда-то они и предприняли так называемую газовую атаку против Белоруссии, не только прекратив поставлять в разгар зимы 2003-2004 годов газ по ранее согласованным ценам, но и прервав в сердцах поставки газа даже в Западную Европу. Потом, конечно, все утряслось, но рубцы на сердце остались у той и у другой стороны.
Еще. Слишком неудобно для Запада расположено белорусское государство с его откровенной пророссийской политикой. Мешает оно в изоляции России от Европы. Тут же создается горячо поддержанный нашими либеральными СМИ миф о диктаторстве президента Белоруссии Лукашенко, о правах человека в Белоруссии и прочий набор претензий, благодаря которому был “съеден” не один не устраивающий Запад руководитель государства. Отсюда и тихое саботирование осуществления единства наших народов настроенными прозападно политиками и чиновниками. Им идея сближения двух государств крайне ненавистна.А грехов у А. Лукашенко не больше, чем у любого политика его ранга, но есть один, который ему не прощается и никогда не простится: он публично выступает и практически борется за союз с Россией.
Г. Д.: Сегодня на границе с Белоруссией уже, можно сказать, стоят войска НАТО, идет разговор о военной базе в Польше. Точнее, что она граничит с государствами — членами этого военно-политического блока. Это усложняет ее жизнь?
Н. Л.: Да, и это не секрет. Но Белоруссия обладает значительным военным потенциалом. Еще во времена советской власти республике в военном отношении отводилась роль территории возможных военных действий. Поэтому там находилось множество объектов военной инфраструктуры. То есть по концентрации воинских частей, количеству аэродромов, военных складов, различных подъездных путей, рокадных дорог ей в то время не было равных. Республике Беларусь все это досталось в наследство. И хотя белорусская армия сейчас невелика, там примерно тысяч 50 военнослужащих, это государство с одной из самых подготовленных армий. Что же касается военных отношений между Россией и Белоруссией, то они складываются хорошо, как никакие другие. Силы ПВО одновременно защищают территорию двух наших государств. Неподалеку от города Барановичи действует радиолокационная станция раннего оповещения о ракетном нападении, обеспечивающая российским военным обзор в секторе, куда входят Литва и Польша, да еще позволяет следить за территорией в районе пролива Ла-Манш. Близ города Вилейка располагается пункт управления подводным флотом России в Атлантике. К тому же стоит напомнить и о региональной группировке войск Восточноевропейского региона коллективной безопасности, а это ни много ни мало свыше 200 тысяч военнослужащих. В нее входят российские и белорусские части и подразделения.
Г. Д.: Николай Сергеевич, прошло десять лет, и мы видим, что экономическое развитие двух государств, несмотря на то, что некогда они были единым организмом, сегодня идет в совершенно разных направлениях. При этом в наших средствах массовой информации было высказано немало критических и даже издевательских замечаний по поводу пути соседей.