* * *
“И шла армия бесконечная, и за ней слезы текли рекой следом. Вдруг подходит ко мне брат: мы идем защищать Родину, некогда нам плакать. И песню запел: “Этих дней не смолкнет слава, не померкнет никогда…”. Все великие битвы русской истории, решительные, но и жестокие, учили, сплачивали народ в борьбе за Русь Святую:
Там ратники к плечу плечо
С врагом сошлись грудь в грудь,
И места не было мечом
Иль палицей взмахнуть…
Стоял такой великий стон,
Шел бой с такою кровью,
Что был в багрец окрашен Дон
До самого низовья…
И Куликовская битва, и Бородино, и несчетные битвы Великой Отечественной войны научили русский народ собираться и стоять насмерть.
“Мы раздробим Россию на прежние удельные княжества и погрузим ее обратно во тьму феодальной Московии”, — провозглашал Наполеон. Итог его нашествия известен.
“Убивать, убивать, убивать, — звал Гитлер. — Россия будет расчленена на части!” Знакомая варварская концепция, озвучиваемая иными политиками в наши смутные времена.
Но уже возносится над Прохоровским полем его, Клыковская, — Звонница, и плывет колокольный звон над просторами Земли Русской, и поют-звонят колокола в память и во славу великого подвига народа-строителя, народа-победителя и освободителя.
Сколько любви и священного преклонения перед ним в этом устремленном в высокое небо светящемся внутренним светом грациозном монументе! Сколько сил рождается в душе, глядящей на этот сверкающий белизной на солнце мраморный обелиск, венчающий славу Третьего ратного поля России! Этот проект в свое время выдвигался на конкурс и выиграл его — для возведения на Поклонной горе в Москве. Интриги в “высших эшелонах власти” не дали встать памятнику во славу Победы по проекту Клыкова, взамен его на Поклонной горе распласталось каббалистическое сооружение. И та же “властная рука”, уже в другие времена и в “другой стране”, не позволила увековечить маршала Жукова в ликующем победном полете по Красной площади как маршала-победителя. Народного маршала, по праву принимавшего здесь Парад Победы 24 июля 1945 года! Почему?
История установления памятника Г. К. Жукову трагична и поучительна. В 1990 году был объявлен конкурс проектов на памятник Г. К. Жукову, который предполагалось установить на Смоленской площади в Москве. Но там же нет ни простора, ни площади как таковой в классическом ее понимании, не говоря уже о том, что это далеко не главное и не самое красивое место в столице России. Постепенно предприятие, не соответствующее ни масштабу личности Г. К. Жукова, ни значимости самого события — увековечения памяти народного маршала-победителя в самой страшной из войн в истории человечества, сошло на нет.
“В 1992 году, — рассказывал В. М. Клыков, — я написал письмо мэру Москвы Ю. М. Лужкову с предложением установить Памятник национальному герою Г. К. Жукову на Красной площади в Москве к 50-летию Победы. Имя этого героя Великой Отечественной войны в ряду самых великих имен России: Александра Невского, Дмитрия Донского, Суворова, Нахимова, Кутузова. Этот памятник должен был исторически перекликаться с монументом спасителям Отечества 1612 года — Минину и Пожарскому.
В годы лихолетья мы всегда ищем поддержку и опору в нашем героическом прошлом. В 1804 году, когда выдающийся русский скульптор Мартос обдумывал идею памятника Козьме Минину и Дмитрию Пожарскому, национальным героям, освободившим Москву от польских захватчиков, черная тень очередного претендента на мировое господство уже нависла над Европой. Война 1812 года задержала на некоторое время отливку фигур памятника. Торжественное открытие его состоялось в 1818 году. Памятник вместе с соборами и башнями Кремля заключает в себе могучий державный смысл, как бы источает радостный свет надежды. И вот по прямой от этого замечательного монумента мы с архитектором Ю. П. Григорьевым наметили место для памятника другому великому спасителю России — Георгию Жукову. Он так же, как Минин с Пожарским, возглавил народную борьбу и защитил Отчество от порабощения, и масштаб войны, в которой он не проиграл ни одного сражения, огромен.
Уверенный в своей правоте, я изложил идею в мэрии Москвы.
Обдумав, ее приняли и мэр Лужков, и Градостроительный совет. Москомархитектуры утвердил место установки памятника на Красной площади в тридцати метрах от здания Исторического музея. В обсуждении принимали участие представители Министерства культуры. И проект, и модель получили одобрение. В феврале 1994 года на встрече с ветеранами Великой Отечественной войны в Санкт-Петербурге президент Ельцин на всю страну объявил, что памятник Г. К. Жукову будет установлен на Красной площади к 50-летию Победы.
Шло время, но никаких инициатив от властей больше не исходило. Связаться мне самому с мэром не удавалось. Тем не менее, без финансирования, я продолжал работу и осенью пригласил Государственную комиссию оценить готовую работу, предупредив Министерство культуры и Ю. М. Лужкова, что свои обязательства перед государством и ветеранами выполнил. Представительная комиссия приняла модель памятника в размерах сооружения и рекомендовала ее к формовке. До конца января 1995 года работы по формовке были выполнены и детали отправлены в Санкт-Петербург на литье.
Сразу, как только Б. Н. Ельцин объявил ветеранам, что памятник Г. К. Жукову будет установлен на Красной площади, вокруг имени народного маршала поднялась постыдная “возня”: все сводилось к одному — “памятнику “такому” человеку не место на Красной площади”.
Что можно на это ответить? Ясно, что враги России стараются низвергнуть Г. К. Жукова с пьедестала, на который его возвела народная любовь и уважение за верность Родине. Враги России его боятся до сих пор. Боятся авторитета русского национального полководца. Травля разрасталась. Конечно, никакой “демократической” прессе не вытравить из народной памяти светлый образ великого Жукова, но парализовать волю Президента и мэра Москвы удалось вполне. И они отказались и от своих заявлений, и от намерений, не посчитавшись даже с мнением Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, который благословил меня на работу и обещал отстаивать идею установки памятника на Красной площади. Благословение патриарха не в силах отменить никто. Памятник стали “пристраивать” по Москве. Наконец вышло правительственное постановление, согласно которому памятник Г. К. Жукову должен был быть установлен на Манежной площади под северо-западной стеной здания Исторического музея. Место крайне неудачное: постоянная тень от громоздко нависающего над памятником здания “съедает” зрительный образ монумента, искажая его идею и пропорции: ведь масштаб и внутренняя идея памятника рассчитаны именно для установки на Красной площади! Там Г. К. Жуков был бы освещен солнцем в течение всего дня. Был бы воздух, простор. Там маршал на коне находился бы на том историческом месте, откуда начиналось движение Парада. Предполагалось, что вмиг возродятся в памяти людей священные воспоминания: картина летящего на белом коне народного Победителя, принимающего Великий Парад, что так знакомо всем нам по кадрам кинохроники, а ветеранам-участникам Парада — по личным впечатлениям.
Разумеется, я до конца боролся, отстаивая свою точку зрения. На мой вопрос о причине изменения места установки Ю. М. Лужков ответил, что пришло письмо от Генерального секретаря ЮНЕСКО Федерика Майора, который не рекомендовал ставить памятник на Красной площади. Выходит, это личное письмо и решило дело. Так кто же хозяин у нас в стране?!”
…И ненавидите вы нас…
За что ж? ответствуйте: за то ли,
Что на развалинах пылающей Москвы
Мы не признали наглой воли
Того, пред кем дрожали вы?
За то, что в бездну повалили
Мы тяготеющий над царствами кумир
И нашей кровью искупили
Европы вольность, честь и мир?
Давно написано. И не злободневно ли еще более сегодня, чем в те времена, когда выводил гневные строки “Клеветникам России” Пушкин? Верно сказано: история развивается циклично.
В памятнике Клыкова Г. К. Жукову увековечен исторический момент, символическое событие мировой истории. И это событие — веха не только в истории России, но и нашего поколения; мы — современники его, и этому поколению должно оставить именно на Красной площади памятный символ. Справедлива мысль Гоголя: чтобы победить народ, нужно лишить его памяти, его героев. У народа должна быть точка отсчета уровня наивысших идеалов, сравнение со святым и нравственным, тогда он и жизнь свою направляет в верное русло. “На Красной площади на протяжении всей русской истории возводились святыни в ознаменование самых значительных событий — Храм Василия Блаженного, Казанский собор, памятник Минину и Пожарскому, — не раз говорил Клыков. — Наш долг — продолжить традицию, и это очень важно как для нравственного здоровья будущих поколений, так и для здоровья ныне живущего”. Сейчас, когда вдохновенная, страстная речь Вячеслава Михайловича отзывается в моей душе эхом времени уже ушедшего, мне особенно дороги воспоминания о той последней встрече с ним в Калуге летом 2005 года. Я входила в огромный зал Скульптурной фабрики, где бывала не раз, — видела “в лесах” и памятник Г. К. Жукову, и Петру I — Вячеслав Михайлович находился где-то высоко, чуть позже я разглядела его “на лесах”. Он работал в полной тишине. Соратники и помощники были тут же, но их присутствия не ощущалось — с таким высоким почтением они к нему относились. Звучала музыка, пел Кубанский народный хор под управлением Захарченко. Позже Вячеслав Михайлович заметил, что всегда работает под музыку. А я, ожидая, когда он спустится с лесов и мы будем говорить — об интервью договорились в Москве по телефону и пришли к общему мнению, что обстоятельной беседа может получиться только здесь, в Калуге, в Москве его разрывали на части, — выстраивала в памяти этапы нашего сотрудничества: первое интервью для “Советской России” в 1987 году накануне присуждения В. М. Клыкову Государственной премии РСФСР, затем запомнившаяся надолго встреча в Смоленске, на празднике Славянской письменности и культуры, где В. М. Клыкова избрали президентом Фонда славянской письменности и культуры…