А откуда они, эти мужество и стойкость, взялись у нас, якобы таких западных и таких ориентированных на “демократические ценности” (читай — на “убей слабого” и “деньги — превыше всего”)?
Из истории нашей, российской истории, из православных ее истоков. От поколений предков, соблюдавших посты восемь месяцев в году, привыкших к скудости быта и постоянному самоограничению. Кто-то опять возразит, что мало в этом хорошего. Однако же преподобный Серафим Саровский, годами питавшийся травкой сниткой и черствым хлебом с водой, или преподобный Сергий Радонежский, зарабатывавший на жизнь плотничеством и бравший за работу лукошко “гнилых хлебов посмагов”, для многих тысяч большие авторитеты в вопросе “сколько человеку сортов колбасы нужно?”. И эти авторитеты побеждают и там, где уже никто и не помнит, что такое “посмаги”…
Так что признаем, не слушая лукавых проповедников западных ценностей, что именно наши ценности дали нам возможность и элементарно выжить, и остаться самими собой. Признаем, что за нашим языком стоит не просто набор слов и фраз с грамматическими конструкциями, а Россия. И без нее мы — нежизнеспособны. Отрекшись от нее по соображениям географическим, политическим, сиюминутно-экономическим, мы потеряем главный нерв нашей жизни и ничего не сможем ответить на вопрос, который вполне смогут задать нам наши дети: “А зачем нам русский язык, ведь мы в Латвии живем, надо учить латышский и английский”…
“Душа моя, все мысли мои в России”, — писал Тургенев из Франции. Он не был эмигрантом, он в любой момент мог вернуться в Спасское-Лутовиново, в Москву или Петербург. Мы — не можем, по той простой причине, что нам некуда возвращаться. Но душе не запретишь бывать там, где ей угодно. Только не надо ставить перед собой искусственные барьеры, порожденные мифологемами еэсовского агитпропа…
Об опасности национального развоплощения у нас мало думают и говорят, чисто риторически борясь “за русские школы”. Зачем нам русские школы, язык и пресловутая культура, если не для постижения собственной души и не для постижения ее матери — России? Ну как же, возразят мне. Великая русская культура…
А что такое русская культура? Вряд ли мы дождемся внятного ответа на этот вопрос, если отбросим ее фундамент, Россию. Если отбросим церковный православный опыт. Хотя бы это, исполняемое на Рождество, когда празднуется и “избавление нашего Отечества от галлов и с ними двунадесяти языков”: “С нами Бог, разумейте, языцы, и покоряйтеся, яко с нами Бог”…
Если отбросим огромный свод национально-патриотической литературы. И Пушкина, и Гоголя, и Тютчева, и Хомякова, и Некрасова, и Достоевского, и Толстого, и Розанова, и Бунина, и Георгия Иванова, и Шмелева, и Ивана Ильина, и Данилевского, и Леонтьева, и Солоневича, и митрополита Иоанна (Снычева), и Панарина, и Нарочницкую, и сонмы русских мыслителей, художников, писателей, “вся душа и мысли” которых были в России. Даже — Владимира Соловьева, Бердяева и Булгакова. Всех тех, кто бился над постижением тайны русской истории, русской духовности, исторического пути России.
Что же нам останется из этого свода, отбрось мы эту тему, да и не тему даже, а главное содержание литературной и общественной мысли? “Любовная лирика Тютчева”? “Любовная лирика Блока”? Постмодернизм? Опусы Пелевина и вот еще, как его… Дмитрия Пригова?
В этом случае нас ожидает полное забвение. И несмываемый позор, что могли остаться русскими даже в этих тяжелейших условиях; могли — и не остались. Не хватило самой малости и самого, как оказалось, трудного — признать, что мы русские. Признать, что мы — родом из России, плоть от плоти ее, дух от духа. Признать, что родом из России — и история Латвии, и сама Латвия. И мы все, здесь живущие. Такая малость…
Елена ЕФИМОВА,
г. Рига
Николай РЫЖКОВ Суверенитет по-прибалтийски
Публикация глав из книги воспоминаний и размышлений бывшего союзного премьера Николая Ивановича Рыжкова вызвала большой интерес читателей. В “Наш современник” приходит немало откликов — устных и письменных — на правдивый рассказ о последних годах Великой Державы. С этого номера журнал начинает публикацию третьей части
книги, озаглавленной “Суверенитет по-прибалтийски”.
Отдельные события, произошедшие на национальной почве во второй половине 80-х годов прошлого века, о которых я уже имел возможность рассказать читателям в предыдущих главах, носили локальный характер, но они через несколько лет дали толчок лавинообразным разрушительным процессам.
Основная роль в глобальном процессе распада государства принадлежит, безусловно, демократическому руководству РСФСР во главе с Б. Ельциным. Именно тогдашние власти России во многом провоцировали союзные республики на выход из Советского Союза. Руководствуясь в своей разрушительной деятельности не националистическими тенденциями, а борьбой за власть, Б. Ельцин и его команда дали толчок сепаратистско-националистическим устремлениям лидеров республик.
Без преувеличения можно сказать, что в разрушении Советского Союза прибалтийские республики — Литва, Эстония и Латвия, о которых сейчас пойдет разговор, — сыграли одну из решающих ролей, стали детонатором, истоком разрушения страны.
Пример сравнительно небольших прибалтийских республик для России, Украины и других союзных республик был своеобразным: они показали, что любые их действия по разрушению государства остаются без последствий и наказаний. Все это явилось не только своего рода пробным камнем, но и своеобразным катализатором последовавших затем событий.
У меня еще будет возможность показать, как прибалтийские республики, став суверенными государствами, расправляются с инакомыслящими. Если бы к лидерам этих стран в своё время применили те же меры, с помощью которых они действуют сейчас, то они бы до сих пор находились в местах не столь отдаленных. Но это отдельный разговор — с какими лозунгами они шли завоевывать свою свободу и какие порядки установили потом.
Прибалтийские республики были первыми, получившими суверенитет на несколько месяцев раньше, чем остальные двенадцать республик, и первыми, положившими своими действиями начало разрушения единого государства. Мной не ставится цель описывать историю формирования в Прибалтике политических сил, стремившихся с помощью Запада к выходу этих республик из состава СССР. В основном я хочу осветить события, происходившие во второй половине 1980-х годов, о которых знаю не понаслышке. Бурная деятельность этих сил проявилась на Съездах народных депутатов и Верховного Совета СССР. В конечном итоге все закончилось подписанием М. Горбачевым в августе-сентябре 1991 года Указов о выходе прибалтийских республик из состава Советского Союза.
1. Рождение националистических движений
Перестроечные годы (1985-1991 гг.), на мой взгляд, можно условно разбить на два этапа. Первый — это начало необходимых демократических преобразований, ослабление жесткого контроля во многих сферах общественной жизни, гласность и т. д.
Второй этап следует отсчитывать с середины 1989 года. Он характеризуется ростом агрессивного национализма, развернувшейся борьбой за власть. Начало этому этапу положила работа первого Съезда народных депутатов СССР. Следует заметить, что в Прибалтике “националистический” этап начался несколько ранее, чем в целом по Союзу, — с середины 1988 года. Это был весьма важный предупреждающий симптом, который не мог не заметить лидер страны, начиная реально осуществлять перестройку.