Знаменитый главный специалист Центральных реставрационных мастерских П. Д. Барановский, спасший Собор Василия Блаженного от посягательств “русского большевика” Л. М. Кагановича, вместе с академиком П. И. Нерадовским поехали в Сиблаг, которым в те годы командовал некий человек неизвестной национальности с характерной древнерусской фамилией И. М. Биксон.
Двоих профессоров — А. И. Вознесенского, А. Н. Дурново (брата того, который попал на Соловки) загнали в Среднеазиатский лагерь — Сазлаг. Начальниками лагеря были кто угодно, но только не таджики или узбеки. К. Озолс и И. Литвин — фамилия “географическая”, если вспомнить наркома иностранных дел Литвинова — он же Меер Генох Мовшевич Валлах.
Ленинградского профессора А. А. Автономова загнали дальше всех — в БАМлаг, под присмотр двух начальников с фамилиями С. Мрачковский и Н. Френкель. Итак — в семь лагерей разъехались слависты, и в каждом из них как на подбор были начальники с изысканными для России фамилиями. А всего лагерей в системе Гулага было несколько десятков, и в каждом из них “кадровый состав” высшего звена был приблизительно такой же, как в семи лагерях, куда сослали славистов. Так что подследственные после суда из одних “большевистских” рук попадали в такие же “большевистские” руки.
Кстати, данные эти взяты не из эмигрантских “черносотенных” сочинений А. Дикого или князя Н. Д. Жевахова, а из вполне демократических исторических исследований, сделанных при участии “Мемориала” и “Солженицынского фонда”. Назову некоторые из них: “Система исправительно-трудовых лагерей в СССР. 1923-1960”, “Звенья”. М., 1998; “Россия. ХХ век. Документы. Гулаг (Главное управление лагерей) 1918-1960 г.”, М., 2002. Международный фонд “Демократия”, изд. “Материк”; “Империя Сталина”. Биографический энциклопедический словарь”. М., Вече, 2000; В. Роговин “Партия расстрелянных”. М., 1997; А. И. Солженицын “Двести лет вместе”. М., Вагриус, 2006; Н. В. Петров и К. В. Скоркин “Кто руководил НКВД в 1934-1941 гг.”. М., Звенья, 1999.
К 1938 году почти все эти начальники Главного управления и непосредственно лагерей по непреложному закону всех революций, пожирающих своих отпрысков, были уничтожены. И я вспоминаю сцену из замечательного романа “Факультет ненужных вещей” честного писателя Юрия Осиповича Домбровского, с которым я имел честь не только быть знакомым, но и вести разговоры и который вдохновенно читал мне многие свои лагерные стихи. Особенно запомнилось его потрясающее чтение баллады — “Выхожу один я из барака — месяц словно жёлтая собака”… Но в “Факультете ненужных вещей” есть сцена почище этой баллады.
К следователю ОГПУ Якову Нейману приезжает по делу из Москвы его двоюродный брат — крупный чин прокуратуры Роман Штерн. (Заметим, что оба брата не русские люди, что должно очень огорчить Дейча, силящегося доказать, что в те времена репрессии “готовили в первую очередь русские”.)
Братья радостно восторгаются, выпивают, вспоминают местечковую трудную юность, черту осёдлости, и, уложив старшего брата спать, Яков Нейман произносит внутренний монолог, обращённый к их отцу, ортодоксальному, патриархальному еврею:
“Посмотрел бы ты сейчас, Абрам Ноевич, какой я мундир ношу, с какими он у меня нашивками, значками, опушечками, в каком кабинете я сижу, чем занимаюсь! Небось расстроился бы, замахал бы руками, заплакал: “Ой, Яша, зачем же ты так? Разве можно!” Можно, старик, можно! Теперь уж не я перед людьми виноват, а они передо мной. И безысходно, пожизненно, без пощады и выкупа виноваты! Отошли их времена, настали наши. А вот к лучшему они или к худшему, я уж и сам не знаю, ну ничего, торопиться нам некуда — подождём, узнаем. Всё скоро выяснится! Всё! Теперь ведь до конца рукой подать. Я чувствую, чувствую это, папа!”
Чувствует еврейский чекист, что скоро стать ему лагерной пылью. Отольются ему слёзы загубленных им славистов!
Юрий Домбровский не случайно изобразил двух братьев, работающих в карательных органах: в те времена евреи шли во власть и в первую очередь в ЧК-ОГПУ-НКВД семьями. История сохранила фамилии двух братьев Леплевских — Израиля и Григория. Первый дослужится до комиссара ГБ 2-го ранга, второй через коридоры ОГПУ дойдет до должности заместителя генерального прокурора СССР. Братья Берман Матвей и Борис сделают карьеру не хуже. Первый станет начальником всего ГУЛАГа, второй — заместителем начальника иностранного отдела НКВД.