После той первой и последней нашей встречи прошло три десятка лет. Лежат под заросшими травой бугорками безвестные благородные люди: Быстров И. М. и Быстрова У. П. Поздно я о них вспомнил, еще позднее написал. Это пожизненный мне укор. И напоминание редеющему братству фронтовиков: воскрешайте светлые образы своих однополчан, безвестных героев. Устно и письменно. Кроме нас - некому.
Москва, 1992
Из неопубликованного
БОЙ ЗА ПОДСОСЕНКИ
Ракету молча роты ждут,
Вдруг чей-то голос неизвестный
Не дотерпел пяти минут
И затянул так поздно песню…
Мы подхватили.
Каждый смел
Мечтать о подвиге и славе.
“И беспрерывно гром гремел,
И в дебрях ветры бушевали”.
Ракета в небе…
Взвыл металл
Пуль; смяло песню многоточье,
И каждый встал, хоть каждый знал,
Что кто-нибудь ее не кончит.
В бреду сраженья под огнем
Потери тайною покрыты.
Когда ж осел последний дом,
А дзот гранатами закидан,
И очевиден стал успех, -
Себя сочли мы и патроны -
Осталось двадцать человек
Живых, готовых к обороне.
Хоть это мертвым не узнать -
Ее допеть за долг сочли мы:
“Но смерть героям не страшна,
Свое вы дело совершили!”…
Май 1942 г.
Калининский фронт
Случайно или не случайно
Явился я на белый свет -
Навек родительская тайна,
И до нее мне дела нет.
Зато могу судьбой везучей
Похвастать в жизни остальной:
В любой беде счастливый случай,
Как ангел, реял надо мной.
Частенько в детстве слышал фразу:
“Сломаешь шею, лоботряс…”
Но шею не сломал ни разу,
А мог бы, мог бы столько раз!
Дивлюсь, как мне на полдороге
К испепеленному Торжку
Не оторвало руки-ноги
И в каску вдетую башку.
Я и стишок случайно, кстати,
Состряпал, перышком скрипя.
Когда, глухонемой, в санбате
Реанимировал себя.
Я полземли в огне измерил,
Где случаи вели игру.
Но лишь придя с войны, поверил,
Что я когда-нибудь умру.
Мне 78 - глубокая осень
Я помню чудные мгновенья,
Которых было пруд пруди,
Когда, казалось, дней рожденья
Неисчислимо впереди.
Но время близится к закату.
Прикидываешь на глазок
И думаешь, отметив дату:
Уж не последний ли разок?
Жизнь оказалась очень длинной.
И я на этот длинный срок -
От речки Нары до Штеттина -
Никак рассчитывать не мог.
Я помню каждую потерю,
Их множество в одну сложив,
Уже я верю и не верю,
Я жив еще или не жив.
Но в жизни нету перерыва,
И вы, друзья, и вы, родня,
Живите долго и красиво,
Порою вспомните меня.
11 ноября 1999 года
К 100-летию со дня рождения Николая Гастелло
Виктор Гастелло Память об отце
Из воспоминаний сына
Подвиг
26 июня 1941 года. Пятый день войны. Моторизованные немецкие дивизии рвались в глубь нашей страны сплошным железным потоком. В районе местечка Радошковичи, что в сорока километрах от Минска, звено самолётов - два бомбардировщика ДБ-3ф - атаковали немецкую войсковую колонну. Наши самолёты на малой высоте, порядка 600-800 метров, нанесли бомбовый удар, поливая немцев смертоносным прицельным огнём с нижних пулемётных турельных установок.
Бомбардировщики уже отбомбились и уходили с поля боя, когда один из них был подбит и загорелся. Самолёт неожиданно развернулся и врезался в немецкую колонну. Так был совершён первый наземный таран в Великой Отечественной войне.
5 июля Совинформбюро сообщило: “Героический подвиг совершил командир эскадрильи капитан Гастелло. Снаряд вражеской зенитки попал в бензиновый бак его самолёта. Бесстрашный командир направил охваченный пламенем самолёт на скопление автомашин и бензиновых цистерн противника. Десятки германских машин и цистерн взорвались вместе с самолётом героя”. Об этом же написала и газета “Красная Звезда” от 6 июля 1941 года.
Ни отец, ни члены его экипажа не были найдены - таким гигантским был взрыв, разметавший всё вокруг. Так ушёл экипаж, рассыпался на мелкие фрагменты самолёт, унося с собой немецко-фашистских бандитов.
26 июля 1941 года был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Советского Союза капитану Гастелло Николаю Францевичу.
Рождение
Николай Францевич Гастелло родился 6 мая 1907 года (по старому стилю 23 апреля - в день святого великомученика Георгия Победоносца) в Москве, в рабочем районе Пресня в семье вагранщика мастерских Брестской (ныне Белорусской) железной дороги Франца Павловича Гастелло - белоруса по происхождению, приехавшего в Москву из села Плужины Новогрудского уезда Минской губернии в поисках заработка и лучшей доли. Франц Павлович, вышедший из бедняцкой крестьянской семьи, отличался высоким ростом и недюжинной физической силой. Это позволило ему работать у раскалённой печи, варить металл в специальных печах-вагранках. Работа эта была физически крайне тяжёлой, но и оплачивалась хорошо, что позволило рабочему парню обзавестись своим домом и жениться на молоденькой шестнадцатилетней девушке Анастасии Семёновне Кутузовой, обучавшейся ремеслу мастерицы-белошвейки. Первым ребёнком в рабочей семье стал Николай, его сестра Нина родилась в 1912 году, а брат Виктор - в 1913-м. С 1910 года семья Гастелло жила в районе Сокольники, где после войны 3-я Сокольническая улица была переименована в улицу Гастелло.
Трудовая биография Николая началась осенью 1925 года в Муроме на паровозоремонтном заводе, куда был переведён работать вагранщиком его отец. Николай был подсобным рабочим и учеником стерженщика. Подавал чугунные болванки и убирал шлак. Однако вскоре работящего парня приметили и дали возможность попробовать свои силы в формовочном деле, предупредив, что в форме заложена основа будущей отливки, её качество.