В действительности мюнхенская речь В. В. Путина всего лишь обозначила те реалии и противоречия изменившейся мировой системы, в которых наша страна вынуждена наконец переосмысливать свою роль и качество своей внешнеполитической активности.
Мы считаем, что если Россия называет себя “великой державой” в своих основных документах, формирующих характер ее внешней политики, то раскрытие содержания и направлений этой политики не может быть сделано в общих и расплывчатых терминах, никак не проясняющих суть внешнеполитических приоритетов и национальных интересов страны.
Признавая фундаментальный характер происходящих перемен во всем мире, Россия по-прежнему настаивает на “равноправных и взаимовыгодных отношениях со всеми странами”. Напротив, США, к примеру, очень четко оговаривают, с кем надо вести себя “равноправно”, а для кого больше подходят термины “избирательное сотрудничество” и “страны-изгои” (rogue-states). В то время, когда российское руководство на официальном уровне все чаще озвучивает идеи “суверенной демократии”, то есть особого пути развития, своеобразия русской политической культуры и политических традиций России, когда правительство допускает в ряде случаев возможность ограниченного применения военной силы за пределами РФ, - основной внешнеполитический документ России по-прежнему говорит общим и малопонятным языком “приверженности к ценностям демократического общества”.
В условиях, когда проект однополярного мира трещит по швам, Россия не может больше только констатировать его распад и предлагать расплывчатую формулу “многополярного мира”. При нынешних ритмах глобальной политики наивно предполагать, что идея “многополярного мира” реализуется сама собой и просто займет место уходящего однополярного миропорядка. Мы должны предложить всему миру абсолютно четкий и внятный проект альтернативного мироустройства и заявить о своей ведущей роли в его формировании. Россия должна стать одним из гарантов складывающейся многополярности, лидером и аккумулирующим центром своеобразной “конфедерации цивилизаций”.
Россия самим своим положением обязана себя позиционировать на мировой арене не только как один из “влиятельных центров современного мира”, а как растущую мировую державу, чья область национальных интересов может выходить за пределы ее государственных границ. Она должна проводить в жизнь по-настоящему имперскую внешнюю политику. Это касается как пространства СНГ, так и тех стран “дальнего зарубежья”, которые Россия рассматривает как зоны своего влияния. При этом в наиболее важных регионах Россия не может ограничиваться лишь экономическим или социально-гуманитарным присутствием. У России по-прежнему остаются три стратегических направления внешней политики: реинтеграционное (пространство СНГ), ближнее (пространство Евразии) и дальнее (весь остальной мир). Соответственно этому представлению Россия формирует свои подходы к осуществлению внешней политики.
В отношениях со странами СНГ Россия обязана заявить о себе как о безусловном геополитическом лидере, который рассматривает пространство стран СНГ в качестве зоны своего естественного влияния и национальных интересов. Мы должны стремиться к такому положению вещей, чтобы без согласия с Россией активность на этом пространстве другого крупного геополитического игрока (США, Евросоюза, Китая и др.) была максимально затруднена. Должен быть особо остро поставлен вопрос о допустимости нахождения на территории некоторых стран СНГ американских военных баз, что грубо нарушает принципы членства этих стран в системе коллективной безопасности СНГ.
В европейской части СНГ приоритетными направлениями внешней политики остаются Украина и Белоруссия. России давно пора отказаться от тактики спонтанных мер и обзавестись, наконец, программным видением своей украинской политики. Нам следует понять, что сами по себе методы политического и экономического прессинга на Украину по-прежнему будут оставаться неэффективными, если не будет выработана единая комплексная концепция возвращения России на Украину. Нам необходимо запустить, наконец, механизмы формирования на Украине влиятельного дружественного России политического “лобби” и в перспективе создания на Украине “третьей силы”, состоящей из блока партий пророссийской направленности.