- Да что же происходит? За что мучения? - выкрикнул неистово. - За что?
Полубезумно Авейников окинул углы с облупившимся потолком, грязными разводами от протечек. Он искал то, что могло остановить взор, помочь собраться с мыслями, успокоить сердце и облегчить душу. Но видел лишь темные потрескавшиеся стены, облупившуюся штукатурку, хотел заплакать и не смог.
- За что, Господи? За что!.. Если Ты есть, смилуйся!
Поднялся, взял на руки сына и понес из комнаты в ванную, ополоснул ему разбитое лицо. Принес обратно и уложил на диван.
- Полежи, а я посижу рядом. Полежи. Ты прости папку, не со зла я… Жизнь, пропади она… - Авейников поцеловал сына, вытер ему слезы. - Ничего, ничего… Мамка поправится, сынок, я на другую работу устроюсь по совместительству, чтобы зарабатывать побольше. Жилы из себя повытяну, а добьюсь, чтобы у тебя все было. Ничего…
- И мы поедем в деревню, папка? Поедем ведь, правда?
- Поедем, сынок, не я буду! Есть другая жизнь на свете, есть! Ты полежи, а я ужин пока приготовлю. Надо терпеть, сынка.
Мальчик немного успокоился, поднялся с дивана и сел, спустив ноги на пол. Изредка Сережа глубоко всхлипывал.
- Буквы напишу, - сказал отцу. - Мамке письмо отправим, чтоб поправлялась скорее.
- Пиши, сынок.
В окно заглядывала с небосклона чистая луна. Оба они, отец и сын, не заметили, как она сползла на дома. Не сползла, а как бы стекла горькой слезой.
Сережа выводил на тетрадочном листе печатные буквы, Авейников чистил картошку - снимал ножом кожуру и бросал в мусорное ведро. Тихо и монотонно постукивал на подоконнике будильник. Завтра новый день.
РУДОЛЬФ ПАНФЁРОВ
* * *
По нашей же вине
нас разделило прошлое. И всё ж невзгодам всяким,
напастям вопреки
Давайте сохраним
что есть у нас хорошего, Ведь это, братцы, выгодно
и это нам с руки!
Сумели наши предки
страну такую выстрадать, Не только Божий промысел,
уменье помогло: Страну такую выстроить,
ведь это значит выстоять, Свершили труд огромный,
от сердца отлегло.
Сегодня мало выстрадать
или ракетой выстрелить, У нас своя с рожденья
особенная стать. И если память верную
мы не позволим выскоблить, То это нам поможет
Россию выстоять!
Пусть яблоком раздора
не будет наше прошлое, Всем недругам на зависть
поступим вопреки: Давайте приумножим
что есть у нас хорошего, Ведь это, братцы, выгодно
и это нам с руки!
ПАНФЁРОВ Рудольф Васильевич - член Союза писателей СССР и России, автор восьми сборников поэзии и книги публицистики "Пир патриотов". Живёт в Калуге
* * *
А в летний зной, с утра поранее,
Мы шли к реке, чтоб совершить братание.
Обряд причастья к тихим струйным водам,
От счастья бытия дарованным свободам:
Река радушия.
Поющий воздух.
Солнечное лоно.
Как на заре начала всех начал, во время оно.
Плотвою пахла чуть прогретая вода, И облаков прозрачных невода Соткала пряжа тьмы и света. Стрекозы над водой. Как упоенье лета: Ракушки на песке. Жук-плавунец. Мальки в затоне.
И реку осторожно трогают ладони.
Вдруг шумно, с гиканьем и смехом
Друзья, причастные к утехам,
Бросаются с песчаного обрыва
И тешатся в воде, резвятся несварливо.
Мильонноликий день.
Купавы. Купола. Уключин скрип.
Судьба моя куда-то поплыла.
* * *
Он пришёл на всё готовое, Даже дети не его. На готовое, не новое, На обжитое давно.
От сарая пахнет тёсом, Диким ветром и дождём. Для чего сюда он втёрся, В этот быт, семью и дом?
Честно жил, с рожденья здешний, Не был влюбчивым вовек. Не имел своей скворешни Одинокий человек.
Говорит себе он строго, Утирая пот с лица: "Помогу вдове немного, Буду детям за отца".
Поздравляем нашего автора, известного русского поэта, калужанина Рудольфа Панфёрова с 70-летием! Желаем здоровья и вдохновенья!
ОЛЕГ САВЕЛЬЕВ ЧЕЛОВЕК СЛАБЫЙ
РАССКАЗ
Старость ни на чем не сказывается так явно и беспощадно, как на лице и уме. Семидесятилетний учитель географии, высокий, с дряблым лицом, вызывающим у девятиклассников скуку и легкую брезгливость, долго и монотонно говорил, медленно шагая у доски и вдоль рядов, но его никто не слушал, как никто не слушает шум на шоссе.
- Тулипин, скажи, о чем я только что говорил.
Тулипин вяло поднялся, немного сгорбившись. Класс оживился. Если Географ спрашивал что-нибудь у Тулипина, если вообще какой-либо учитель обращал свое внимание на него и при этом Тулипину надо было что-то сказать - это было всегда занимательно, и девятиклассники - кто с презрительной улыбкой, кто просто радуясь случаю повеселиться - следили за развитием ситуации.