Модель ЕПС могла бы быть с успехом использована и для стран СНГ, которые в 1993 г. приняли ряд документов, предусматривающих создание платежного, а впоследствие и валютного союза. Однако ничего из этого не вышло, что объясняется не только отсутствием политической воли и желания у местных правящих элит идти на создание каких-либо наднациональных органов, ограничивающий их “суверенитет”, но и поспешным вступлением в МВФ и введением конвертируемости национальных валют. Россия, Украина и ряд других стран СНГ, “освободив” внутренние цены, ввели преждевременную ограниченную конвертируемость своих валют без учета реального, плачевного состояния своей экономики, что привело к долларизации всей экономической жизни этих стран, выкачиванию из них ресурсов, к подчинению интересам мирового финансового капитала. Такое положение выгодно только паразитическому капиталу, в частности, многочисленным коммерческим банкам, существующим за счет спекуляции на перепродаже валют. Долларизация экономики России и нынешняя внутренняя и внешняя обратимость рубля по текущим платежам является одним из наиболее разрушительных факторов, не дающих встать на ноги национальному производству. Возникает вопрос: почему при выборе экономической модели развития страны кремлевские руководители не воспользовались опытом Японии, Южной Кореи, Китая, наконец, стран Западной Европы в 50—60 гг.? Почему предпочли наиболее ущербный, гибельный либеральный вариант? Думается, это было сделано, во-первых, вследствие деятельности прямых агентов влияния Запада, заинтересованного в разрушении экономики и обороноспособности России, а во-вторых, правящей верхушке России — коррумпированным чиновникам и криминальной новой буржуазии — уж очень хотелось дорваться сразу, без труда и необходимого самоограничения, до сладкой жизни: “мерседесов”, отдыха на зарубежных курортах, заграничных валютных счетов, недвижимости за границей и т. д. Все это можно было получить только в условиях быстрой грабительской приватизации наиболее прибыльных предприятий и введения конвертируемости рубля, дающей возможность быстро превращать российские природные ресурсы в доллары и вывозить их за рубеж.
Свободная конвертируемость национальной валюты должна базироваться на развитой, конкурентоспособной на мировом рынке экономике, приносящей стране значительные валютные доходы от экспорта, которые необходимы для создания валютных резервов, обеспечивающих такую конвертированность. В результате роста мировых цен на энергоресурсы валютные доходы России в последнее время возросли, но они были бы еще больше, если бы все сырьевые отрасли были национализированы и была бы введена государственная монополия внешней торговли. Тогда большую часть валютных доходов страны можно было бы направлять на инвестиции в промышленность с целью создания конкурентоспособного экспортного производства и зарабатывать твердую иностранную валюту уже не столько экспортом сырья, сколько экспортом промышленных товаров.
Во многих слаборазвитых странах или в странах с “переходной экономикой”, в частности в ряде государств СНГ, режим конвертируемости национальных валют обеспечивается главным образом за счет резервных кредитов МВФ. Эти кредиты представляют поистине ловушку для стран-должников. Займы МВФ обставлены жесткими политическими требованиями, выполнение которых способствовало падению национального производства в России и других странах-должниках. В числе стандартных требований МВФ — введение конвертируемости национальной валюты для осуществления текущих внешних платежей, ослабление контроля над внешней торговлей и открытие внутреннего рынка для импорта, сокращение дефицита госбюджета, причем главным образом за счет снижения государственных расходов на поддержку отечественных производителей и на социальные нужды, реализация курса “открытых дверей” для иностранных инвестиций, проведение политики ускоренной приватизации, отчет перед МВФ о проведенных мерах и согласование с ним экономической политики. Выполнение этих требований МВФ способствует завоеванию внутренних рынков стран-должников западными товаропроизводителями, которые, продав свои товары на этих рынках за местную валюту, желают обменять ее на свободно конвертируемую с целью вывоза из страны. И тут им помогают резервные кредиты, предоставленные МВФ данной стране. Страны, получившие эти кредиты, обязуются гарантировать конвертируемость своих национальных валют и поддерживать в определенных границах ее обменные курсы. Для этой цели государственные банки стран-должников проводят валютные интервенции, а также продают часть валюты частным коммерческим банкам, которые используют ее для дальнейшей продажи населению и проведения валютных обменных и спекулятивных операций. Практически большая часть валютных кредитов МВФ возвращается назад в западные страны в форме выручки, полученной иностранными товаропроизводителями от продажи своих товаров на рынках стран-должников. Эту выручку они получают в национальной местной валюте, меняют ее затем на иностранную и вывозят из страны. Кроме того, утечка капиталов за границу происходит в результате перераспределения части валютных средств, полученных от МВФ, среди коммерческих банков страны, имеющих корреспондентские счета в зарубежных банках, а также вследствие разворовывания этих средств функционерами правящих режимов, которые затем вывозят эти средства за рубеж, тратят на приобретение дорогих импортных товаров, предметы роскоши и т. д.