Фроянов верно оценивает сущность решения XIX Всесоюзной конференции КПСС (1988 г.) о полновластии Советов народных депутатов "как основы социалистической государственности". Фактически это был курс на передачу власти из рук ЦК КПСС Советам народных депутатов, то есть происходил, как пишет Фроянов, "передел власти, ликвидация властных функций КПСС". Партия становилась ненужной. Советы стали не "основой социалистической государственности", а, наоборот, орудием ее разрушения. Дальнейшее принятие Горбачевым поста Президента СССР окончательно пошатнуло положение партии, лишая ее руководящей функции, "что в перспективе должно было неизбежно привести к падению власти... советских органов".
После отмены 6-й статьи Конституции о руководящей роли КПСС так же наивно было верить в сохранение советской системы, как в 1917-м надеяться на продолжение царской династии после отречения Николая II, ибо в том и другом случае речь шла не о корректировке курса, а о коренной ломке всей системы, когда ликвидировался "становой хребет" державы - либо в лице монархической идеи, либо коммунистической идеологии.
Правдоподобно решен Фрояновым вопрос о "перерождении" Горбачева, который, клянясь в верности социализму, вел страну к капиталистической реставрации. Фроянов доказывает, что никакого, собственно, перерождения и не было, а лозунги "больше социализма" произносились Горбачевым для "идейного камуфляжа", маскировавшего истинные цели - изменение социального и политического строя в СССР. "Нет никаких сомнений, - пишет Фроянов, - в том, что стратегический план Горбачева оставался неизменным на протяжении всей его деятельности в качестве генсека и Президента СССР".
В книге "Погружение в бездну" автор излагает новый взгляд на события августа 1991 года. Фроянов отвергает представление об этих событиях как о "заговоре", "путче", но не верит и в то, что ГКЧП был временным торжеством тех консервативных сил, которые могли спасти страну. То был "путч" по спецзаказу. 19 августа 1991-го в стране ощущался "свежий ветер", вдруг возникла надежда, по словам А. Лукьянова, "спасти социалистическую ориентацию общества, сохранить Союз", многие патриоты поверили в ГКЧП, не понимая, что "путч" был нужен "демократам" для применения "решительных мер воздействия по отношению к своим противникам с целью... выйти на финиш к развалу СССР и капиталистической реставрации". Русские люди в очередной раз оказались обманутыми. Верно оценил ситуацию генерал А. Лебедь, сказавший про "путчистов": "Какой захват власти могли осуществить эти люди?! Они и так были воплощением власти..." Нелепо говорить о захвате власти Г. Янаевым, замещавшим, согласно Конституции, президента в его отсутствие, ибо захватить власть Янаев мог лишь у себя самого. "Гэкачепистов не предали, - пишет И. Фроянов, - а обманным образом вовлекли в заведомо провальное предприятие". И не случайно "путч" оказался одним из последних шагов к крушению СССР и запрограммированной вашингтонскими компьютерами буржуазной реставрации. Александр Зиновьев в книге "Русский эксперимент" писал о том, что советские люди не ощущали необходимости восстановления капитализма, потребность в котором сознавалась лишь представителями "теневой экономики", ожидавшими возможности легализации своих богатств. Поэтому неудивительно, что пореформенная Россия стала криминальным государством.
Фроянов ищет ответ на вопрос о том, почему Запад всегда был заинтересован в российских катаклизмах. В беседе с корреспондентом "Советской России" он говорит: "Россия всегда была слишком велика, чтобы на равных войти в европейскую семью народов, все равно, что слон - в дружную мышиную семью. (...) Поэтому на протяжении всей своей истории Запад вынашивал план расчленения России на ряд государств среднеевропейского стандарта" (Советская Россия, 8 апреля 2000). Причем речь идет вовсе не о какой-то слепой ненависти Запада к России, ибо из русской смуты Запад каждый раз извлекал огромные экономические выгоды, русские беды оборачивались доходами западных дельцов вроде А. Хаммера или Дж. Сороса. Поэтому Фроянов не ошибается, называя "перестройку" "извне управляемой катастрофой". "...Запад, - говорит ученый, - всякий раз активно инициировал у нас смуту..."