Гуляй, барская Москва, строй храмы, стеклянные дворцы и переходы, бери кредиты для своего пропитания и, прожрав, отдавай эти кредиты, сдирая последнюю шкуру с нищего электората прилегающей к Москве страны - не проснувшегося и не услышавшего, "Кому на Руси жить хорошо?".
А когда проснемся и услышим, не будет ни нефти, ни газа, ни лесов, ни Земли Русской. Останутся одни обертки от блендамедов, турецкие унитазы с золотой каемкой да пустые виртуальные глазницы наших внуков, посаженных на телекомпьютерную иглу.
Память стучит в сердце. Память о моем Учителе с узенькой орденской планкой на груди, память о моем отце, бросившем в 1937 году партбилет в рожу зарождающейся номенклатурно-барской фарцовой экономике.
И еще несколько слов - о той самой экономике. Не открою большого секрета, сказав, что корни нынешней фарцовой экономики лежат в кабинетах, в холодильниках и даже на книжных полках большинства функционеров партаппарата бывшей КПСС и других номенклатурных партийных и хозяйственных работников, правление которых ярко проявилось с середины 70-х годов.
Именно тогда широким фронтом, наряду с наличием особого вида привилегий (лечебных, съестных, книжных - помните распределение подписок, книг и журналов через доверенных спецлиц райкомов и горкомов) и услуг для избранных, создавалась паутина, очень часто под эгидой первых секретарей, "решающих" торгово-банных компашек.
В состав этих компашек входили представители органов власти (свой мент или прокурор не помешает), торговых людей (как же без них), руководителей предприятий (чаще всего сами руководители старались влезть любыми силами в эти компашки со своей, так сказать, бутылочкой коньяка и предложением своих услуг), ну и в большинстве случаев еще просто хороших друзей.
Еще раз повторим состав команды: член, мент, прокурор, директор, торгаш и просто друг. Чаще всего вот этот-то друг и являлся связующим звеном между цеховиками (теневиками) и любым из членов этой компашки.
Это годы, когда, по определению бывшего западногерманского советолога М. Восленского, "в правящем слое общества коммунисты по убеждению сменились коммунистами по названию" и которым он четко дал определение номенклатуры, как господствующего класса. Да, эти люди носили в кармане партбилет, но, как говорится, если эмир бухарский - осел, то сколько ни называй его мудрейшим и светлейшим, смысл от этого не поменяется.
Постепенно у групп этих людей по всей России и особенно в Москве накапливался капитал - так как решение тех или иных вопросов вознаграждалось где борзыми, а где и зелеными.
Но так как на спинах у этих людей было написано "коммунист", то общественное мнение не позволяло им широко легализовать свой капитал и заиметь, например, шикарный дом, крутую иномарку, да и с девочками покуролесить можно было только втихую.
Легализовать этот капитал можно было только кардинально поменяв правила игры, поменяв общественный строй, устранив от власти небольшую группу московских ортодоксов, тоже вроде бы звавшихся коммунистами, но зубами держащихся за свои семейно-лечебно-пайковые привилегии.
Где же это вы у Ленина видели большевика с привилегиями? Нонсенс.
Вот только первые лица этих компашек никак не могли предполагать, ввиду своей явной повсеместной тупости, что младшие члены этих компашек попросту "кинут" своих наставников и пойдут намного дальше своих учителей. Хотя менты и прокуроры остались и при своих постах, и при своих интересах. Какая разница, какие законы блюсти - социалистические или капиталистические, - лишь бы тебя уважали в компании и платили "бабки".
Только вот, когда власть прежнюю разбабахали из танков и понастроили себе шикарных хат, встал вопрос - светить ли остальные капиталы, и теневики решают: "Рано", правда, надо отсечь этих молодых да ранних - вот они пусть и пашут по закону: "Рубль заработал - 70 копеек отдай".
Это первая группа так называемого теневого капитала.
Есть и вторая часть теневиков - так называемые законные воры и воры в законе. И как ни странно - это большинство из нынешних властей предержащих, имеющих в кармане взамен партбилета второе израильское или другое чье-либо гражданство. Чует кошка, чье мясо съела. Часть из них нагребла зеленых от русских лохов с их приватизацией, другая часть - это идейные капиталисты, которые регулярно выезжают читать лекции за рубежом или издавать там же никогда не читаемые книги и получающие, чаще всего от дяди Сэма, гонорары за проделанную в России "работу". Обеспечение из России нужного сырья - это не только трудоемкая, но и высокооплачиваемая работа. Вот только, несмотря на трезво уплаченные по гонорарам налоги, зеленые "бабульки" не стали от этого менее теневыми. Ну а за воров в законе даже разговаривать не будем. У тех и у других брать интервью и строить вокруг этих хлопчиков научные изыски вредно для здоровья - можно ведь схлопотать и "левую резьбу" на слишком умные бошки. А именно здесь и зарыто процентов 90 тени. Слабо, наверное, нашим научным мужам типа господ Клямкина и Тимофеева, борзо рассуждающим о теневой экономике и замазывая в ней все население России (Знамя, № 8, 2000 г.). Тут надо работать тоньше, помня о том, что "чубаксы" строят ведь все тот же коммунизм, только для самих себя уже в открытую, и называя это строительством правового государства.
Ну и третья часть теневиков - это так называемые предприниматели. Украв у большинства из них или их отцов и матерей деньги со сберкнижек, лишив их нормальной работы, трудно вообразить, что эти предприниматели когда-либо станут платить больше минимума определенного ими же самими налогов на прокорм все возрастающей армады - семейно устраивающихся чиновников, ментов, их лакеев и охранников.
А получение теневых денег - пути известные, нужно просто пройти ими. Зарегистрироваться предпринимателем и - вперед, поставив перед собой задачу оставить как можно больше себе и не попасться. Конечно, хорошо бы при этом еще и подхлестывало, как было у меня: "Жрать нечего". "Торговля - дело воровское" - золотые слова Петра I.
И последнее: прости нас, народ русский, прости за холопскую готовность голосовать за спускаемых сверху "ханыг", за молчание, за глупость, за обуявшую нас корысть, за зависть к торгашам в импортной упаковке.
Илья Кортышко,
бывший предприниматель,
русский инженер,
не пенсионер, не коммунист,
не "привлекался",
Башкортостан,
г. Межгорье
Какбыроссия (Демороссия). Коллективный портрет
Негодяй - властитель дум
современности... Я негодяй! Я позор,
призванный упразднить убеждение,
честность, правду, самоотвержение... Нет
выхода вне негодяйства! Все будут
негодяями, все! будут! будут!
Н. Е. Салтыков-Щедрин
Массовое одурачивание взрастило в Демороссии обильные плоды. В быт вошло присловье "как бы", обозначение всего происходящего: "Мы как бы еще живем", "Я как бы знаю, что у нас случилось", с другой стороны, мерзавцы и подлецы в ней - не более чем "как бы мерзавцы и подлецы". Бабуси из 6-го подъезда в ней не могут жить без Санты-Марианны - гибель сотен тысяч окружающих их не трогает, но пожарная диверсия на телебашне довела до сердечных приступов из-за потери тележвачки.
Химерично-виртуальной Какбыроссией, Демороссией, десять лет из ЛТП управлял злобный манекен, и - ничего. В Какбыроссии за конституцию проголосовали, кроме одураченных, 11 миллионов уехавших, несуществующих людей и мертвых душ, но и тогда едва набралась квота, которая несколько короче, чем это прилично. Предательство в ней считается доблестью, доблесть - позором, гвардия сменила честь на колпак палача, а люди существуют по формуле: "Укради и будешь жить". "Совесть страны" в ней - автор теории ее разруба на 100 кусков, а "великий писатель" - стукач и фигляр, рядящийся под Льва Толстого. Она находится между феодализмом (бартер) и рабовладением (не платят за труд) и удивляет мир самоунижением, стоя с протянутой рукой, самоистязаниями, безнаказанностью преступлений и умилением жертв, сердобольно жалеющих пресытившихся громил, которые не знают, что делать с добычей. Продовольственные и жилищные проблемы в ней решаются уничтожением "лишнего" населения с темпом в шесть Хиросим в год.