Интересно бы очень было, если бы на мой отзыв отозвался сам Мих. Шолохов. Прав ли я или глубоко ошибаюсь, не вдумавшись в эту книгу?
Мой адрес: Воронежская обл., Острогожский район, г. Острогожск, Мельничный переулок, д. 12. Пономареву Николаю Степановичу. Возраст 22 года. Работаю преподавателем ШКМ*.
(ед. хр. 701, лл. 68—70 об.)
11 октября 1934 г.
Чем можно отозваться на книгу “Поднятая целина”?! “Дискуссию вокруг статьи нечего устраивать”, — так советовал Давыдов Нагульнову — в разговорной речи на закрытом собрании ячейки — о статье тов. Сталина.
Да, все это было излишнее.
Книга до того гипнотизирующая действительностью — читая ее, невольно впадаешь в обширные действия в устройстве и организации коллективизации. Читая — на страничках чувствуешь себя Давыдовым, Нагульновым и всем-всем, что беспрекословно связано с героями этой книги — что очнувшись — против воли натуры — содрогаешься.
С 1927 года я выехал 14-летним подростком из деревни. Все время живу в городе. Можно сказать, забыл деревенскую жизнь — жизнь темную, грязную. И читая книгу “Поднятая целина”, ясно припоминается эта жизнь, которую — столь любимый и талантливый писатель Шолохов — так ярко — яркими красками нарисовал на 335-и страничках.
Читая “Поднятую целину” — душою плачешь, и смеешься от души. И главное, чувствуешь ту линию — за которую так с гордостью дерется непобедимая — во главе с Великим Вождем тов. Сталиным— Ленинская коммунистическая партия большевиков. Правдивость колебаний в крестьянстве при коллективизации, отраженной в книге писателя Шолохова, — незабываема, и после чтения оставляет несокрушимый эффект.
Больше таких книг — т. Шолохов! Ваша книга “Поднятая целина” — спутник и агитатор к скорейшему подходу к социализму — бесклассовому пролетарскому строю.
Жду (и миллионы ждут) II книгу “Поднятой целины”.
Рабочий по общественному питанию И. М. Кротов.
Таджикистан, город Сталинабад.
(ед. хр. 710, л. 29—29 об.)
10 ноября 1934 г.
“Поднятая целина” ни к черту не годится, только и всего, что написано только про колхозы, да про ударников, а мы все знаем, что нам уже все это перегрызло шею. Но мы не станем ругать Шолохова за это. Правда, у Шолохова есть мастерство писать, но теперь ведь настала такая эпоха жизни, что даже не о чем писать и нечего рассказывать из этой чертовой жизни. Тут не до книг, когда жрать нечего стало с этими колхозами, с коллективами, пошли они к черту. Вы нас, черти, заморили с голода.
Так вот каково ваше будет мнение об этом отзыве.
г. Тара**, ученики педтехникума.
(ед. хр. 708, л. 57)
23 ноября 1934 г.
Мой товарищеский и коммунистический тебе совет, Миша Шолохов: во II книге “Поднятой целины” поднять роль партячейки на должную высоту.
— Вывести Разметнова, Нагульнова и тов. Давыдова в подлинных коммунистов, победителей всех препятствий в борьбе с классовым врагом.
— Вдребезги расчихвостить есауловщину, снять волчью шкуру с Якова Лукича как классового врага и предводителя интересов рабочего класса, чтоб неповадно было другим совать свое свинячье рыло в наш советский огород.
— Откажись от похабных словечек, постарайся избегнуть их, как подлого остатка от враждебного нам капиталистического наследства, замени их другими, более жизненными, полезными и научными, — тебе в карман за ними не лазить.
Миша! Не забывай, что на нашей современной советской литературе воспитываются наши кадры и молодое поколение.
С комприветом с/х рабочий, 35 лет, П. Данилов. Ростов-на-Дону.
(ед. хр. 710, л. 35)
23 ноября 1934 г.
Не касаясь художественных достоинств книги, считаю необходимым сообщить свое мнение по вопросу о политической выдержанности книги, вероятно, вопреки общепринятым взглядам.
Самой яркой, живой и остающейся в памяти фигурой в книге “Тихий Дон” является фигура Григория Мелехова. Как человек он наделен храбростью, сметкою, упорством и настойчивостью, неплохими физическими данными и т. д. Нестойкость и шатание в политических вопросах, неопределенность и смена симпатий к политическим группировкам в незначительной степени могут служить факторами, отрицательно влияющими на впечатления читателя, даже такого, который достаточно искушен в критике или имеет солидное образование и политическую выучку. В подавляющем же большинстве случаев впечатления о Григории Мелехове будут положительные, вызывающие симпатии, восхищение и чувство подражания.
Иными словами, громадное большинство читателей, имея в виду законы художественных восприятий, будет отождествлять себя с Григорием Мелеховым, а не с кем иным из героев.
Но ведь Григорий классовый активный враг пролетариата. Кому же нужны чувства восхищения и подражания нашему классовому врагу? Получается так, что в книге классовый враг (3-я книга особенно) герой и умница , а герои крестьянской бедноты и пролетариата серые, часто ходульные. Такая установка, если можно так выразиться, едва ли приемлема для нас.
В кратком письме едва ли возможно написать критический обзор книги, поэтому я ограничиваюсь вышеуказанными общими замечаниями.
Несколько еще организационных выводов, которые я бы сделал, исходя из указанных предпосылок.
Третью книгу “Тихого Дона” запретить, если в четвертой книге Григорий не осознает правоту пролетариата и не перейдет на сторону красных, где покажет себя таким же храбрецом, каким был у белых.
Всякое другое окончание будет, по-моему, контрреволюционным.
Отзыв прислал врач, 38 лет.
Если издательство интересует подробный отзыв о книге и оно находит мысли автора достаточно интересными, прошу сообщить по адресу: Донбасс, Горловка, больница, М. И. Самохатько .
(ед.хр, 700, лл. 19—20 об.)
Михаилу Шолохову!
Я никогда не писал в Москву и не имел связи с ней. Но за это творчество произведения вашей книги “Поднятая целина” я буду рад сообщить Вам свою одобренность по адресу Автора этой книги.
Я, конечно, мало читал романов, потому что я кончил ликбезное образование и достиг самообразованием хорошо читать. Но мне приходилось читать романы, в которых я утомляюсь от лишне продолжительного развития сюжета каждой сцены. Непонятные слова, которыми, вероятно, автор стремится доказать свою грамотность, затемняет ясность книги.
Я пишу вам выводы вашей книги, но писать нет сил. Если бы я мог говорить устно с вами, то я бы высказал все то, что у меня творится в груди. Я однако скажу. Нам нужна своя книга, понятная, простая, веселая и зажигающая сознание масс в идее коммунизма. Ваша книга в этом соответствует. Я с жадностью прочел ее в часы отдыха за 3 суток и, когда я не думал о конце, прочел “Конец первой книги”, то, как собака, ищущая своего хозяина по следу, который вдруг теряется, она пробегает, а потом, не найдя дальше следа, она ворачивается и перенюхивает след. Так и я. И еще жалко стало, что нет второй книги, и обидно при мысли, что, может быть, я ее не получу.
Ну, пока.
Мой адрес: г. Туркестан, рудник Ачи-сай. Урюпину Ивану Васильевичу.
Пришлите II-ю книгу. Я уплачу.
(ед. хр. 708, лл. 133—134)
1 января 1935 г.
Дорогой товарищ Мих. Шолохов!
Мы, деревенские малограмотные ребята, прочитали совместно ваше большое произведение “Поднятая целина”, и, узнав в конце книги ваш адрес (между прочим, мы сомневаемся в адресе, а потому опасаемся, что наше письмо не дойдет лично к вам), мы решили, если вам не будет противно, сообщить наш отзыв.