Его наблюдения о творчестве М. Цветаевой точны, ненавязчивы и подтверждены отлично: публикацией конкретного стихотворения. Кстати, в тройственной переписке с Рильке и Пастернаком эта всеядность М. Ц. и ее юдофильство также ощущаются вполне.
Возвращаясь к журналу: порадовался за гения-Шолохова, за Ветрова-Солженицына, который каким был, таким и остался! А вот замечательно талантливую девочку Марину Струкову журнал, боюсь, просто испортил. Она становится прекрасным интерпретатором одной темы. Боже, как я трепетал при первой ее подборке, как принял изумительное стихотворение "Волчонок", порадовался чутким душевным колебаниям. Нынешние стихи "непримиримого борца за все русское" мне уже поперек горла, и не потому, что я не люблю русское. Когда сидящему по уши в дерьме раз за разом напоминают фанатически, что он сидит по уши в дерьме, сердечная боль становится нестерпимой, до отвращения. Неужели ее наставники, а в "НС" они есть, не подскажут человеку, что надо, Мариночка, и пейзажные стихи писать, о птичках, о рыбках, о первом снеге, о последнем дожде, не посоветуют чуть-чуть погулять по поэтическим диапазонам в поиске других своих тем. Нельзя быть настолько жестокой в своей единственной любви. Помнишь, как писал жене Пушкин: "Злыми бывают только дураки и дети...".
Тот же Юрий Кузнецов, издав горькую по тону книгу откровений "До свиданья, встретимся в тюрьме", параллельно ткет яркий поэтический "Узор", переводит возвышающие каждую русскую душу строки Илариона. Период озлобленного волчонка прекрасен, но однообразен, пора что-то искать на пути душевного созидания. Увы, прочитав последнюю подборку поэтессы, от которой очень многого жду, я впал в один из смертных грехов - в уныние.
Илья Юрьев,
г. Певек
Добрый день, уважаемый Станислав Юрьевич!
Читаю Вашу документальную повесть "Поэзия. Судьба. Россия". Сопереживаю. Вспоминаю свое. Что-то пересекается (особенно с тем, что в 11 номере в главе "На закате великой эпохи").
Близко это и моему мужу, его детство прошло в Химках, учился в Институте стали и сплавов, позднее на журфаке МГУ. Он лет семь назад взялся за воспоминания о том, какое влияние оказывало время 50-х и 60-х годов на формирование личности, о студенческих годах, о стройотрядах, о литкружковцах.
Но четыре года назад его выбросили с поезда на Рождество за то, что отстаивал в споре свои идеалы и резко выступал против новых русских. Обморозил руки, ампутировали кисти, на почве расстройства три микроинсульта. Теперь не пишет, только читает. Работал он в основном в жанре очерка, его литературный конек - фантастика. Есть сборник повестей, рецензию на которые дал Александр Казинцев.
Это я все пишу не к тому, чтобы вызвать жалость или попросить о чем-то, просто хочется подчеркнуть, что время, на которое пришлась наша молодость, работало на человека (взаимно), на создание, теперешнее во многом разрушает человеческое в человеке и в самой природе.
Разрушение будет идти по нарастающей, пока человек не повернется к Богу, к высшему духовному началу лицом и не примет за основу жизни заповеди Христа.
Станислав Юрьевич, большое Вам спасибо за то, что Ваш журнал помогает читающему обрести или встать на путь обретения духовности.
Зимина Н.,
г. Белорецк, Башкортостан
Уважаемый Станислав Юрьевич!
Будучи давним подписчиком Вашего замечательного журнала, с удовлетворением отмечаю постоянно растущий уровень наиболее интересующей меня исторической и современной публицистики в "НС".
Прозаики, кроме титанов (Бондарева, Личутина, Проханова, Распутина), возможно, еще не успели дозреть до высокохудожественного обобщения "проклятой действительности".
Что касается поэзии, проникнуться которой мне ранее не удалось, она предстала в чрезвычайно содержательном историческом контексте в Ваших работах "Поэзия. Судьба. Россия", "Божья дудка" и документальной повести Сергея Куняева "Русский беркут".
Я произвел самодеятельную брошюровку избранных публикаций из "НС" с 1993 года по темам: История и культура, Биографии и мемуары, Исторический и современный роман, Новейшая история, Поиски выхода и др. В результате выявилась последовательность осмысления истории и последнего десятилетия, реальный потенциал публикующихся в журнале мыслителей, а главное (!) - начала складываться более-менее цельная картина мира благодаря простой систематизации наиболее интересных публикаций "НС". Возможно, отдельное издание подобных тематических "изборников" по материалам "НС" могло бы привлечь более широкий круг читателей в дополнение к подписчикам "НС".