Все эти годы, проведенные в толще Мирового океана на острие противо- стояния двух общественно-политических систем, готовых применить свою всесокрушающую силу, он находился на войне. Пусть она называлась “холодная”, но для него, как и для других моряков-подводников, условностей не было. Их постоянно разыскивали с воздуха эскадрильи противолодочных “Орионов”; пытались обнаружить, прощупывая морскую толщу импульсами гидролокаторов, поисковые противолодочные корабельные группы; за ними охотились подводные лодки-истребители США, Великобритании, Франции. Им приходилось форсировать противолодочные рубежи стран НАТО, чтобы выйти в заданную точку Мирового океана и, в случае необходимости, нанести разящий удар возмездия. Всем своим 16-ракетным боезапасом, благодаря которому РПКСН (ракетные подводные крейсера стратегического назначения) называли “стирателями континентов”, а еще — морской составляющей стратегических ядерных сил сдерживания.
Те звезды на форменной рубашке — как вехи славного пути, который прошел в подплаве ее хозяин — нынешний командующий Северным флотом адмирал Вячеслав Алексеевич Попов.
* * *
Однажды автору этих строк довелось пройти морем из Видяево в Западную Лицу на борту атомного подводного ракетного крейсера. Стоя на мостике, не мог не поделиться распиравшим меня чувством восторга с находившимися рядом подводниками, на что седой как лунь контр-адмирал сказал: “Чувство радости и восторга мы испытываем, возвращаясь к родному причалу, домой”. Попов это чувство испытал, повторюсь, двадцать пять раз. Сухопутному человеку даже трудно представить те трудности и лишения, которые испытывают подводники во время автономного плавания. Впрочем, можно привести образное сравнение: купе железнодорожного вагона с наглухо закрытыми окнами, отсутствие возможности выйти размяться на перроне во время стоянки, запрет на курение, одни и те же лица, с которыми уже обо всем переговорил и смотреть на которые уже нет больше сил, книги, которые давно перечитал, и фильмы, которые пере- смотрел неоднократно, тоска по дому, родным и близким. А еще — изнурительные своей монотонностью боевые вахты, давящий на плечи и разум груз ответственности за жизнь экипажа, за выполнение боевой задачи госу- дарственной важности, необходимость постоянно находиться в напряжении для принятия единственно правильного решения. Не каждому дано испытать и осилить подобную ношу. Он испытал. В полной мере.
О таких, как он, с уважением говорят: “Не паркетный адмирал”. Свои звезды на погонах он зарабатывал в подплаве, пройдя путь от лейтенанта до адмирала, от командира электронавигационной группы до командующего самым мощным в России Северным флотом.
* * *
Сложным и тернистым был его путь к вершинам морской карьеры. Вячеслав — первенец в семье офицера-артиллериста, фронтовика Алексея Попова. За спины солдат в тяжелых боях отец не прятался. Четыре ранения да шесть боевых орденов о многом говорят. После войны ненадолго осела молодая семья командира артдивизиона майора Попова в городе Луга, где и появился на свет в ноябре 1946 года будущий командующий Северным флотом. Первым его домом была землянка. В 1948-м родился брат Владимир, а в 1955-м — Алексей. Все они избрали для себя путь морского офицера, все прошли через должность командира подводной лодки. Может быть, в мировой практике и есть подобный случай, но в России такой семьи больше нет.
Конечно же, отец гордился своими сыновьями, хотя вначале не хотел, чтобы они стали офицерами. Причина — гонения на офицерский корпус, которые были в период сокращения Хрущевым Вооруженных Сил на миллион двести тысяч человек. Мог ли он пожелать, чтобы сыновья испытали нечто подобное. Ребята же сознательно избрали для себя путь офицеров.
Когда семья Поповых жила в военном городке Осельки, Вячеславу ежедневно приходилось ездить в школу в поселок Кузьмолово. Чтобы наверстать упущенный год (в школу он пошел восьми лет), Вячеслав за один год заканчивает десятый и одиннадцатый классы, благо учился отлично и педагоги не препятствовали его стремлению. Дальнейший его путь был предопределен: поступление в артиллерийскую академию. Но отец намеренно назвал ему неправильно дату сдачи вступительных экзаменов. Затея с военной академией провалилась. Пришлось поступать в Ленинградский политехнический институт на факультет радиоэлектроники, где и отучился полтора года. А затем круто изменил свою судьбу: после зимней сессии, сдав экзамены, ушел из института. Но на шее у родителей сидеть не стал. Дожидаясь, пока брат Владимир закончит школу, чтобы вместе поступать в военно-морское училище имени Фрунзе, Вячеслав работает кочегаром на паровозе. Мог бы поступить сразу на второй курс училища радиоэлектроники имени Попова, да к тому времени уже знал: инженеру стать командиром не только тяжело, но и практически невозможно. А он мечтал стать не просто командиром, а командиром атомной подводной лодки.
Пять лет Вячеслав с братом Владимиром отсидел в стенах училища за одной партой, постигая теорию. Практику проходил на подводной лодке в Гаджиево, куда и получил назначение после окончания училища. В гарнизон подводников приехал не один, с женой Лизой, на которой женился будучи курсантом второго курса. Сегодня стаж их семейной жизни — 35 лет.
Первой его подводной лодкой стала К-137 “Ленинец”, головная проекта 667А, а первой должностью — командир электронавигационной группы (штурманенок).
— Служба была интересная, — вспоминает Вячеслав Алексеевич, меняя в мундштуке очередную сигарету. — Морячить доводилось много. Старшим лейтенантом я уже получил допуск к самостоятельному управлению подводной лодкой. Поверь, добиться этого непросто.
А затем были другие должности, поднимался по служебной лестнице, пока не стал командиром ракетного подводного крейсера стратегического назначения. В этой должности отходил по морям и океанам пять с лишним лет. В ту пору выпадало подводникам в год по две-три боевые службы, каждая продолжительностью 80 суток.
* * *
В североморской городской администрации работает Валерий Зверев. Бывший командир атомного ракетного подводного крейсера стратегического назначения, кавалер двух орденов. Его биография вместила немало ярких событий. Да и то сказать, за плечами 18 боевых служб. Часть из них он отходил вместе с Вячеславом Поповым. Так уж случилось, что он постоянно “подпирал” будущего командующего Северным флотом. Был “штурманенком” на “Ленинце” у командира БЧ-1 старшего лейтенанта Попова и сменил его на этой должности. Пришла пора, и оказался Валерий Зверев старпомом у командира подводной лодки... Попова, а затем и ракетоносец у него принял.
— Вячеслав Алексеевич многому меня научил, — вспоминает Валерий Григорьевич. — Не по книжкам и плакатам, а в реальной обстановке. Он же настоял, чтобы меня назначили командиром БЧ-1, когда я был всего лишь старшим лейтенантом. Поверил он в меня.
Старпомом я с ним в две автономки сходил. Все лестные эпитеты, которые применимы к командиру, готов сказать в адрес Попова. Школил он здорово корабельные боевые расчеты, зато все задачи выполняли на “отлично”, а по уровню подготовки офицеры, мичманы и матросы были лучшими на флотилии. Если стреляли ракетой, то точно в “кол”, если выходили в торпедную атаку, то с гарантией, что цель будет уничтожена. Именно у Попова я научился всему, что затем пригодилось в командирской должности.
Множество задач приходится выполнять командиру подводной лодки, и весьма ответственных. Но есть одна, где видно, что он из себя представляет как командир, управляющий РПКСН. Это перешвартовка корабля в бухте, до предела напичканной “хвостами” (подводными лодками), стоящими у причала. Вячеслав Алексеевич доверял мне перешвартовку, а затем учинял тщательный разбор. В 1990 году, уходя с должности командира, я последний раз перешвартовал лодку так, что даже причал не шелохнулся, и после этого выбросил шапку в залив, в которой отходил командиром в восьми автономках. Традиция у нас такая. В том же заливе плавает и шапка Попова.