Русские 119,87 115,87 96,7 81,5 79,8
Татары 5,52 5,56 100,7 3,8 3,8
Украинцы 4,36 2,94 67,5 3,0 2,0
Башкиры 1,35 1,67 124,4 0,9 1,2
Чуваши 1,77 1,64 92,3 1,2 1,1
Чеченцы 0,90 1,36 В 1,5 раза 0,6 0,9
Армяне 0,53 1,13 В 2,1 раза 0,4 0,8
Мордва 1,07 0,84 78,7 0,7 0,6
Белорусы 1,21 0,81 67,5 0,8 0,6
Аварцы 0,54 0,76 139,2 0,4 0,5
Казахи 0,64 0,66 103,0 0,4 0,5
Удмурты 0,71 0,64 89,1 0,5 0,4
Азербайджанцы 0,34 0,62 В 1,9 раза 0,2 0,4
Марийцы 0,64 0,60 94,0 0,4 0,4
Немцы 0,84 0,60 70,9 0,6 0,4
Кабардинцы 0,39 0,52 134,7 0,3 0,4
Осетины 0,40 0,51 128,0 0,3 0,4
Даргинцы 0,35 0,51 144,4 0,2 0,4
Буряты 0,42 0,45 106,7 0,3 0,3
Якуты 0,38 0,44 116,8 0,3 0,3
Кумыки 0,28 0,42 В 1,5 раза 0,2 0,3
Ингуши 0,22 0,41 В 1,9 раза 0,1 0,3
Лезгины 0,26 0,41 В 1,6 раза 0,2 0,3
Аполизируя данные переписи, эксперты часто говорят о двадцатке “наиболее многочисленных” национальностей и показывают, кто за рассматриваемый период в нее вошел, кто и почему вышел. Например, Госкомстат РФ пишет: “В 2002 году кроме русских насчитывалось 19 наиболее многочисленных национальностей, население которых превышало 400 тыс. человек. В 1989 г. таких национальностей было 17. В связи с ростом численности населения в эту группу вошли кабардинцы, осетины и даргинцы, а выбыли из-за уменьшения численности населения евреи. (Их, по данным переписи, 230 тысяч человек)” 1.
Такой же подход типичен и для научных трудов: “Изменилась выстроенная по степени убывания численности населения первая двадцатка народов России (1999 г.). По сравнению с довоенными переписями за пределы первой двадцатки ушли поляки, коми, карелы и евреи (18-е, 17-е, 14-е и 9-е место в 1926 г.) и понизились в ранге немцы и мордва (6-е и 4-е место в 1926 г. и 14-е и 8-е в 1999 г.), а появились в первой двадцатке: осетины в 1939 г., кабардинцы в 1970 г., даргинцы в 1989 г. (15-е, 18-е и 20-е место соответственно). Очень заметно повысились в ранге чеченцы и аварцы (13-е и 20-е место в 1926 г.; 7-е и 13-е место в 1999 г.)” 2.
В приведенном тексте детально отслеживается, кто, когда и на какое из двадцати мест переместился. Текст, тем самым, конструирует образ гомогенной группы из двадцати национальностей. Между тем на первую пятерку в ней приходится 89,55% (1999 г.) численности населения страны , в том числе русские составляют 80,5%, татары — 3,9%, украинцы — 2,9% чуваши — 1,25%, башкиры — 1%. А на три последующие пятерки — вместе взятые — 6,82%. Таким образом, приведенный распространенный вариант анализа этнической структуры скорее затушевывает реальную картину, чем раскрывает ее.
Корректировка этнической истории
Образ России как этнически фрагментированной общности легче сконструировать при условии корректировки этнической истории, при отрицании роли русских как этнического ядра.
В процессе этногенеза, особенно начиная с XIII века, русский этнос вбирал в себя прошедших через обряд православного крещения представителей других народов: карелов, вепсов, коми (зырян), мордвы, чувашей, монголов, татар и других. Этническая основа русской нации включает помимо славянского основания тюркские, угро-финские, иберо-кавказские группы. Многие аналитики стремятся вообще представить русский этнос как конгломерат самых разных народов. Отдельные авторы предлагают употреблять этноним “русские” для обозначения всех россиян (подобно тому, как за границей всех приезжающих из России считают русскими, независимо от этнической принадлежности). Проводятся даже академические исследования, призванные определить “чистокровность” русских. Для этого при помощи опросов выявляется наличие смешанных браков и делаются выводы о доле “рафинированных”, или “чистых”, и “нерафинированных”, или “смешанных”, русских: “В России происходит неуклонное сокращение гомогенности русского этноса. Только за период одновременной жизни трех поколений доля этнически смешанных среди русских превысила 1/3. Смешение кровей произошло в результате родства тех, кто идентифицирует себя как русский, с представителями других российских этносов... Для обследованного поколения темп уменьшения равен 4,1%. Следовательно, удельный вес “чистых” русских уже сократился с 66,5% до 62,4%. Вероятно, понадобится менее столетия, чтобы доля рафинированных русских оказалась менее 50% численности всего русского этноса...”3 .
Удивительно, что в академической среде встречаются исследования, в которых народ делят на “рафинированных” и “нерафинированных”, хотя этническая принадлежность уже давно не определяется по чистоте крови. А вот то, что объектом подобных исследований являются только русские, хотя смешанные браки — нормальное явление среди многих народов, уже не удивляет. В современной Украине или Казахстане такие исследования вряд ли возможны. Тем более в странах Западной Европы. Там никому в голову не придет вычислять процент “чистой” французской крови у французов или считать, сколько в Германии и Италии “рафинированных” немцев и итальянцев, хотя все европейские нации сформировались в результате биосоциального взаимодействия многих народов. Современные немцы происходят от германцев, кельтов и славян; современные французы — от галлов, римлян, бриттов и германцев; итальянцы — от этрусков, римлян, кельтов, германцев, греков и сарацин. На эту базовую этническую платформу наслаиваются последующие этнические синтезы. Об этом пишут европейские ученые, например Отто Бауэр о немцах:
“Немцы представляли собой хаотичную смесь славян, кельтов и тевтонцев, и в начале XX в. они имели больше сходства с современными французами и итальянцами, у которых им было чему поучиться, чем в свое время — с подданными Священной Римской империи” 1.
Италия в свое время объединила в себе совершенно различные в этническом отношении Пьемонт и Неаполь и еще более непохожие на них Корсику и Наварру.
“Мы создали Италию, теперь нам нужно создать итальянцев”,— говорил политический объединитель страны Массимо д’Адзельо,— то есть создать итальянцев из жителей полуострова, объединенных самыми разнообразными связями, кроме общего языка, которого у них не было, и государства, которое пришло к ним сверху, извне. Ничего такого изначально итальянского у них не имелось” 2.
Современная Франция в ее политических границах сложилась в результате военного покорения парижскими королями очень разных земель и народов. Кельтская Бретань была окончательно присоединена лишь при Наполеоне, Бургундия в XV веке, покорение Юга — Прованса и Лангедока — потребовало от центральной власти непрерывной войны, вплоть до рубежа XVIII века. И в итоге всех стали считать французами.