3
СИЛА КАТОЛИЦИЗМА В ПОЛЬШЕ
Известно, что христианство пришло в Польшу почти одновременно с Россией. В 966 году (в России — в 988) князь Мешко I женился на дочери чешского князя Болеслава I Дубравке, крестился сам и распорядился, чтобы и весь польский народ принял христианство. А так как чехи в то время были скорее православными по духу, чем католиками, принявши христианство из уст греческих проповедников и наших первоучителей славянских Кирилла и Мефодия, то можно сказать, что и поляки сначала были православными по духу. Но сила Запада была уже и тогда так велика, что первым епископом у них был немец, а священниками большею частью чехи. После воспитались свои кандидаты. Но высшее влияние осталось за немецкими, то есть католическими, архиереями. С ними и водворился накрепко католицизм. Поэтому можно говорить, что Польша искони — католическая.
Этим и объясняется прежде всего и больше всего непрерывная борьба поляков против своих же славянских братьев русских. И она началась с первых почти дней крещения Польши и установления государства. Мешко I двинулся на восток, на Русь, и завоевал “Червенскую землю”, то есть Галицию. Через несколько лет, в 981 году, Владимир Киевский (впоследствии креститель Руси) отнял у поляков Червонную Русь. А потом она, эта несчастливая Галиция, постоянно переходила из рук в руки... Даже вот до наших дней... Тысяча лет борьбы. Польские князья, поддерживаемые духовенством, в свою очередь, поддерживали его и в католической миссии, и в богатом устройстве. И с той поры почти до последних времён высшее духовенство занимало в Польше очень важное место, ставши в ряд самых богатых и важных аристократов и магнатов, или по-польски — в ряд “можновладства”. При некоторых князьях, например, при Казимире II Ягелло, Сигизмунде-Августе, особенно усиливалось влияние высшего католического духовенства. А бывали случаи, что иногда западными войсками предводительствовали и епископы (например, при занятии чехами Кракова). Король Ян-Казимир (1648—1668 гг.) был до этого даже иезуитом, а потом и кардиналом; а с разрешения папы переменил духовное оружие на меч. Вообще, в духовенство высшее могли проникнуть лица только из так называемого аристократического сословия, из магнатов и шляхты, то есть родовитого дворянства. Ни мещанству, ни тем более крестьянству совершенно был туда закрыт доступ. Ничего подобного в России, и вообще в православных странах, никогда не было: наше духовенство было несравненно более народным или даже выходило из недр крестьянства. Аристократические выходцы были редкостью. В Польше — наоборот.
Папе Римскому нужно было лишь держать в своих руках эту аристократическую небольшую группу духовных магнатов и через них продвигать свою католическую миссию на Восток. И это папы делали всегда и при всяких случаях, что и понятно. От этого значение Польши в глазах Рима выдвинулось на первостепенное место в деле окатоличивания русских. Польша — это передовой форпост для пропаганды католичества на восток Европы. Один из пап прямо заявил, что Польша — это “оплот христианства” на Востоке; и “польский народ послан биться за веру” (Пий IX). И сами поляки именно так думали о себе. Когда было восстание против России в 1863 году, то в газете революционных кругов “Независимость” (“Неподлеглосщь”) писалось так:
“Польша вступает на сцену мира, окружённая лучами веры и любовью к свободе, защитницею прав, очищенная столетним мученичеством, как апостол цивилизации, как враг мрака и варварства (русско-православного. — М. В. ), как христианский витязь , всегда готовый на смертный бой в обороне истины... Образованные народы Европы с сердечным соучастием приветствуют “воскресшего Лазаря” в борьбе против “московского царства”. “Здесь, — пишет газета, — борьба двух идей, двух систем, двух непримиримых начал, двух несходных между собой цивилизаций, двух принципов: свободы и неволи (польской и царской. — М. В. ), света и тьмы (западной и православной. — М. В. )”. “Смерть или победа”. “Трепещите же, московские полчища!” Если так думали о себе сами поляки, то тем более понятно, что не иначе думали о них и русские. Современник Екатерины князь Потёмкин в разговоре с королём Польским Понятовским однажды высказал следующее: “Папа сказал, что надобно поддерживать то средостение , которое нас”, — то есть, католиков и православных, — “отделяет друг от друга” (Костомаров. “Последние годы Речи Посполитой”. С. 153). И это знала Екатерина и старалась ослабить фанатизм католицизма не только политическими мерами, но и отправкою 64 000 русских войск к Варшаве. Ю. Ф. Самарин в статье “Современный объём польского вопроса” говорит: “Польша — это острый клин, вогнанный латинством в самую сердцевину славянского мира, с целью расколоть его в щепы” (т. 1, 327). И решительно все, кто хоть сколько-нибудь прикасался к изучению польского вопроса, с очевидностью и с ужасом могут наблюдать колоссальное влияние католического духовенства на поляков и на польскую историю. Можно было бы составить специальную огромную книгу по этому вопросу за 1000 лет католического насилия над самой Польшею, а через неё и над соприкасающимися странами, сначала — над Литвой, а потом над Белоруссией и Украиной. Приведу несколько фактов. И притом — не из посторонних свидетельств, а из документов самих поляков. Я не буду закапываться далеко вглубь тысячелетней истории; возьму факты из более позднего времени. И притом — более глубокие и важные.