Много пролилось крови поляками, много было употреблено усилий, чтобы из русских хлопов Белоруссии, Украины, Карпатья сделать верных сынов Польши. И, однако, это не удавалось вполне. Тогда, по инициативе римского духовенства, видным выразителем которого был тогда ксёндз Скарга, вводится религиозная уния, столь хорошо известная в Америке, от которой и доселе ещё не все очнулись здесь. Это совершилось в 1596 году в Брест-Литовске. Зачем?! Ясно: чтобы через единство веры ополячить, окатоличить православных; и тем самым совсем оторвать их от ненавистного Востока, от “проклятого” православия. […]
[…] Этого, слава Богу, не случилось. […]
Вспомним казацкие восстания. Их было много: Носинский, Лобода, Наливайко, Жмайло, Тарас, Сулима, Павлюк, Остряница, Гуня, Железняк, Гонта и другие. За что же поднимались эти люди и шли на страшный риск, а иногда и на жестокие потом муки (как, например, Железняк)? На это даже советский историк отвечает, что, помимо вражды к панам и их ставленникам арендаторам евреям-факторам, “из которых по преимуществу состоял довольно многочисленный класс арендаторов помещичьих имений” (ст. 68), казачество становится за православие против воинствующего католицизма, который был главным образом “панской религией”, и против ополячивания.
Польша уже почти погибает: уже частью поделена между соседями. Идёт сейм. На нём поднимается вопрос о даровании прав свободы веры православным и протестантам. Члены сейма, католики паны, не говоря уже о духовенстве, яростно восстают против этого: они-де от своих дедов и прадедов получили убеждение, что кроме католика, все иноверцы — еретики, проклятые Богом; и их ни в чём нельзя поставить на одну доску с католиками... И только угроза екатерининского генерала Репнина перевесила вопрос в пользу некатоликов; помогла и угроза Пруссии.
Ещё перед нами герой Польши, генерал Костюшко. Он не был религиозным человеком; это был революционно-политический национальный вождь. Но и он знал силу не только шляхты, но и ксёндзов. В письме к одному из своих сотрудников он писал: “О, если бы иметь 100 000 линейного войска, но его нет. А 300 000 разных людей собрать можно”, — но добавил, — “если только помещики и ксёндзы захотят этого”. Такова сила ксёндзов...
Возьмём восстание поляков в 1861—1863 годах. Кто не знает: какое горячее участие приняли в нём именно ксёндзы, а также и высшие духовные лица?! Но будем говорить собственным языком поляков, несомненно, писавших под диктовку своих пастырей, а ещё проще — ими самими это писано. Я разумею знаменитый “польский катехизис” для революционеров. Там много вообще интересного. Возьмём лишь несколько отрывков оттуда. Вот, например, о духовенстве православном совет: “Если будем пользоваться тупоумием и неразвитостью тамошних попов; то, действуя на корыстолюбие их деньгами, можем усыпить и этих лютейших по своему изуверству наших врагов; усыпив же сих (далее пропущено слово неудобное для печати) и действуя с хитростью и умом на народ (русский), будем в состоянии если не отвратить его от своей раскольничьей веры, то поколебать доверие к своим попам, чего и достаточно, чтобы народ неприязненно на них смотрел”. Это в 1-м пункте катехизиса...
Пункт 4-й. “Старайся всеми мерами... нажиться за счёт русской казны: это не есть лихоимство; ибо, обирая русскую казну, ты через то самое обессиливаешь враждебное тебе государство и обогащаешь свою родину... И Святая Церковь (разумеется католическая. — М. В. ) простит тебе такое преступление; Сам Господь Бог, запретивший убивать ближнего, разрешает через святых мужей обнажать оружие на покорение врага Израилева”.