Александр Сергеевич в своей последней вышедшей в свет работе определил ситуацию рубежа ХХ—XXI века как глобальную гражданскую войну. И здесь он сделал однозначно свой выбор — выбор бойца за свою Родину. Философское служение Александра Сергеевича, которое началось ещё в советский период (тогда оно, правда, не было воспринято, не было востребовано ни обществом, ни интеллектуальным сообществом), обрело подлинный размах по существу в последние 20 лет. 20 лет молчания и 20 лет творческой самореализации. За это время Александр Сергеевич успел сделать очень многое, но он оставил массу творческих идей, которые, я думаю, ещё будут подхвачены, разработаны его учениками, его наследниками. Но самое главное, на мой взгляд, что утверждал Александр Сергеевич своей работой и всей своей жизнью — это разрешение противоречий, перед которыми стоит интеллектуал в современном обществе, противоречий, с которыми сталкивается философская мысль в современном мире. С одной стороны, угроза идеологизации, угроза подчинения слепой вере и служению неким абстрактным ценностям, с другой стороны, это не менее опасные соблазны принять за истину чисто эмпирический подход к действительности, соблазниться его видимой научностью, отказаться от поиска скрытого духовного генезиса эмпирических событий. И, наконец, последние десятилетия несут с собой ещё одну угрозу, с которой Александр Сергеевич боролся — это вызов постмодерна, это соблазн принять за подлинную научность абстрактные игры с текстом, в которые часто погружаются современные интеллектуалы, увлечение аналитической работой с пустыми понятиями, оторванными от подлинных жизненных проблем.
Панарин утверждал, что философия по свойственной ей интенции исходит из убеждения, что дух суверенен, он может и должен обладать способностью не сдаваться перед обстоятельствами, отстаивая священную триаду Истины, Добра и Красоты. Кризисы нашего времени, те проблемы, с которыми сталкивается современный человек, порождены прежде всего самим человеком. У современного человека нет алиби. Он сам породил те обстоятельства, которые шокируют и травмируют его. Это его попущением пришёл в мир хаос, это результат его собственной капитуляции, капитуляции духа, капитуляции перед соблазнами эмпиризма и пустой аналитики. Гражданское служение Панарина как философа состояло в первую очередь в том, что он настаивал бескомпромиссно на возврате философии статуса науки, объясняющей мир. “Философия — это квинтэссенция человеческого опыта, сформулированного на языке понятий”, — говорил Александр Сергеевич. И последний труд, который он задумал, которому не суждено было состояться, быть завершённым, как раз и представлял собой попытку создать новый, совершенно новаторский учебник по истории философии, где современные философские школы должны были быть представлены как своего рода конкурс интеллектуальных проектов, представляющих возмож-ности выхода из кризиса современного общества.
В контексте этой задачи Александр Сергеевич говорит прежде всего о необходимости отказа от двойных стандартов, ибо двойные стандарты мыслились им не только как политическая проблема, не только безжалостно критиковались им как политологом. Двойные стандарты, их истоки мыслились Александром Сергеевичем как изначальная методологическая презумпция именно философского разума, который стремится с разными мерками подойти к исследованию разных категорий и явлений. Это отказ от просвещенческого универсализма, который Александр Сергеевич считал важнейшим завоеванием современной философии. В методологической преамбуле к своей последней несостоявшейся работе он сформулировал те исходные принципы, которые должны были бы вернуть универсализм философскому Логосу и тем самым утвердить принципиальный отказ от двойных стандартов.