Она ловко проскочила по лестнице, запнувшись всего на шести ступеньках подряд. У себя в комнате она вспомнила, что в журнале был еще один довольно неплохой совет, заслуживающий внимания.
«Совет четвертый. Флирт.
Кокетничай так, чтобы это было похоже на флирт, но все же так, чтобы он не понял, что ты заигрываешь. И если ваша симпатия все же не взаимна, он не поймет, что ты флиртовала. Хотя с нашими советами вероятность этого равна нулю! Заигрывай тонко, неочевидно, но соблазнительно и страстно: рецепт успеха проще простого. Самое главное во флирте — уверенность в себе.
Мужчины любят уверенных в себе женщин, это ни для кого не секрет. Ты должна чувствовать себя сексуальной богиней, сочной, дерзкой и горячей тигрицей. Если твоя самооценка тебя подводит, то просто притворись таковой, внуши это себе и всем остальным. Громко повторяй слова о своей сексуальности перед зеркалом, когда готовишь завтрак, стоишь в очереди в поликлинике. Так ты пробудишь свою женскую энергию!»
Этот совет отлично гармонировал с тем, что она прочитала ранее. Жаль, что она не решилась использовать его в те разы, может быть сейчас они с Реборном уже были бы парой. Плюс в том, что ниже приводились примеры фразочек, покоряющих мужчин. Даже думать над тем, что сказать, не надо. Тсуна не будет изобретать колесо и возьмет все из перечня цитат.
«Одним зайцем я убью двух махов, это просто гениально. Реборн бы мной гордился, если бы знал, как я ловко все придумала. Еще бы не перепутать ничего и все запомнить», подумалось ей, пока она заучивала недлинные строки, легонько дергая себя за каштановую прядь.
Заняло это не так много времени, как она думала. Оказывается, что флирт и кокетство — это проще простого. Хотя, если бы кто-то решил закадрить ее какой-нибудь такой фразой, она бы провалилась сквозь землю от стыда. От испанского стыда. Но она все же девушка, должно быть, поэтому советы не сработали бы на ней. Все логично, все вполне объяснимо.
Пришло время соблазнительного образа. Втиснувшись в платье, Тсунаеши надела все свои украшения. На ней было настолько много различных побрякушек, что она могла вполне сойти за вождя какого-нибудь африканского племени. От любого движения браслеты на руках побрякивали не хуже цепей Кентервильского привидения. Она наверняка сейчас весила на десять килограмм больше, чем минуту назад. Все эти украшения создавали неплохой перевес.
Тсунаеши, дрожала, надев туфли. Она поставила ноги носками вовнутрь и балансировала руками, пытаясь не упасть. В зеркале, прислоненном к стене, она видела свое отражение. И Тсуне оно максимально не нравилось — девушка была абсолютно не в своей тарелке. Медленно и нелепо, маленькими шажочками она подобралась поближе к отражающей поверхности. Её тело все ещё покачивалось, хоть и стояла она на ровном деревянном полу. Дойти до своей цели было сложнее, чем драться с Бьякураном. Даже если бы ей пришлось сразиться сразу со всеми боссами Мельфиоре из всех параллельных вселенных, они бы уступили этим туфлям по степени опасности. Такими темпами она не в ресторан попадет сегодня вечером, а в отделение скорой медицинской помощи.
— Я дикая. Я сочная львица. Я самая дерзкая богиня. Я влажная маменька? — Дрожащим голосом по памяти проговорила будущая глава Вонголы упражнение для уверенности в себе. Уверенность пока была на самом дне и всплывать никак не хотела.
— Хаос, влажная маменька. Куда уползла игривая анаконда? — Сказал Реборн, входя в комнату. Киллер сразу же замер в дверном проеме, рассматривая ученицу с ног до головы. Тсунаеши, наконец сумевшая найти баланс, покраснела.
— Тсунаеши, мне нужны объяснения. Сейчас же.
— Ах, да я просто решила слегка сменить стиль, — она пожала плечами, — я теперь всегда буду так выглядеть. Тебе не нравится? — Ученица попыталась изобразить невинный голосок, но тот сорвался на нервный визг, от которого Реборн слегка сморщил нос. Тсуна готова была рухнуть с высоты своих каблуков, настолько, как ей показалось, мило он это сделал.
Взгляд мафиози мог прожечь в ней дыру. Реборн сначала выглядел достаточно удивленным, вероятно, что с минуты на минуту он возжелает ее как женщину.
— Нет, не нравится. Такое ощущение, что твой magnaccia{?}[Сутенер] сам отдал тебе твой паспорт и в слезах отвез домой, лишь бы больше никогда не видеть. Сними это и не надевай никогда больше, сделай одолжение.
Тсунаеши возмущенно приподняла брови. Это куда это он так разбежался? Прям так раздеться и ходить перед ним голой? Он возжелал ее слишком сильно, да и еще говорит какие-то вещи невразумительные про паспорт. Никто, кроме мамы, его никогда не забирал, тем более какой-то манача.
— У меня к тебе вопрос один есть, — все заученные фразы вылетели из головы. — Ты сильно головой ударился, когда упал?
— И когда же это я упал? — Реборн нахмурился и угрожающе скрестил руки, все еще рассматривая ученицу. Он явно воспринял все так, будто Тсунаеши хочет с ним поссориться.
— Хии, подожди-подожди, не злись! Забудь, что я сказала, — она активно замахала руками перед собой, и от этого вновь начала дрожать. Пришлось ухватиться за стену — Я просто имела в виду, что у меня что-то не то с глазами.
— Да, я уже заметил это. С головой и инстинктом самосохранения в последнее время тоже. Я все еще жду объяснений, сочная львица. Или кем бы ты себя там не считала, — Реборн привычно уселся на ее кровать. Он явно был раздражен всем происходящим.
— Да подожди, я хотела сказать, что ты как солнце, — держась одной рукой за стену, второй она поэтично размавала в воздухе. Браслеты гремели в такт. — И мне уже больно смотреть на тебя. Но я не могу перестать. И не хочу, — у Тсунаеши врубился режим паники, в ее голове все фразы перемешались. Она понимала, что говорит что-то не то, но уже не знала, как остановить свой поток сознания.
— Стоп, — Реборн сел так, чтобы упираться локтями в колени, а подбородок положить на соединенные ладони, — ты сейчас подкатываешь ко мне паршивыми пикап-фразочками?
Тсунаеши отвела взгляд в сторону, не найдя в себе сил заглянуть в ставшие насмешливыми черные глаза репетитора. Он молчал, не напирая, но ждал ответов на свои вопросы.
— Полагаю, что да, — выдохнув, девушка, решаясь. Прикоснулась фалангой согнутого указательного пальца к губам. Сняла туфли и подошла поближе к киллеру. — В общем, если бы мне кто-то захотел выколоть глаза, последнее, что я хотела бы увидеть — это тебя.
Повисло небольшое молчание, которое прервал старающийся не засмеяться Реборн. Его сердитый настрой как рукой сняло.
— Тсуна, какое романтичное признание ты выбрала, конечно. Я уже давно все это понял, еще до твоей дури, — Тсунаеши смотрела куда-то в пол, желая уменьшиться и спрятаться в ворсе ковра от неловкости. Реборн изучал ее взглядом.
— И что ты скажешь по этому поводу? — тихим голосом спросила Тсунаеши, неосознанно начав ковырять ногтями кутикулу. Сейчас-то он точно ее пошлет. Он возненавидит ее, установит жесткую субординацию и запретит приближаться к себе. Не нужно было затевать эту галиматью с советами: это с самого начала было провальной идеей. Теперь Тсуна решила для себя, что будет слушать только свою интуицию и никого больше.
Мафиози своими теплыми руками прекратил акт самоистязания, аккуратно разведя маленькие ладони девушки друг от друга.
— Я предлагаю повторить этот разговор через два года, когда тебе будет восемнадцать лет. Без вот этого цирка.
Тсуна резко подняла голову, удивленно и сконфуженно смотря на наемного убийцу. Тот объяснился.
— Сейчас ты еще дите дитем, и я не вижу, что ты готова к каким-либо отношениям. Тебе нужно сосредоточиться на школе, на том, чтобы стать боссом Вонголы. Я не говорю тебе «нет», мы просто откладываем этот разговор на некоторое время, поняла? — в этот раз он аккуратно потрепал девушку по волосам. Тсуна от такой нежности готова была превратиться в кисель. Она кивнула репетитору с улыбкой. Ее не отвергли, так еще и дали шанс на что-то в будущем! Но если он не отвергает её, не значит ли это, что…