И еще одна мысль преследует меня до сих пор. Телевидение — отличная реклама для артиста, но она же может погубить. Если ЦЕНТР где-то как-то мелькал — в «Сельском часе» и в других передачах это еще куда ни шло… ВЕЖЛИВЫЙ ОТКАЗ и ЗВУКИ МУ — впервые. А вот
АВИА очень часто и с одними и теми же песнями… Конечно, один раз крутнут — ничего, несколько раз — обеспечат шлягерную жизнь. Но перекрутишь — начнется аллергия. Вспомните «Миллион алых роз», «Барабан» к другие. Дело даже не в том, что песни те были пустыми. Закрутить можно и хорошие песни и сделать тем самым группе дурную услугу. Почему же при таком разнообразии нашего рока мы на экране изо дня в день видим одни и те же лица? Конечно же понятие о «совке» у каждого рок-региона свои… «Музыкальный ринг» вырос на порядок. Теперь на нем не решают вопрос «быть или не быть?» Решают «есть». И — «Что и какое будет сейчас и дальше?» Опасное дело — «живой ринг», переволновались, наверное. И не раз растеряно Т. Максимова думала за что взяться за синтезатор или за «рубильник». В былые времена на «Ринге» бились по 4–5 часов, а в эфир шло сорок минут… Времена меняются. Увидим ли мы ГРАЖДАНСКУЮ ОБОРОНУ, ДК, а когда увидим, то наверное, получим ответ на вопрос: что можно считать роком, а что нет.
В.П
ПОСЛЕСЛОВИЕ:
Во втором раунде «Ринга» выступили «ЦЕНТР» /Москва/ и «ИГРЫ» /Л-д/. Как известно, победа досталась москвичам. Этот удивительный факт оставим на совести телезрителей тех городов, которые имели возможность выступать в роли судей.
Да, Васе Шумову — лидеру «ЦЕНТРА», пришлось изрядно попотеть, когда ленинградцы начали свой штурм вопросами. Как участник четырех «Рингов», могу вас заверить, уважаемые читатели, что такого накала борьбы за микрофон мне видеть не приходилось! «Бессодержательность текстов», «спекуляция именем Тургенева», этакий «интуристовский вариант русской песни» — все это нашло отражение в вопросах ленинградцев. Наверное кому-то показались нетактичными вопрос «о фарцовке», мой вопрос о «простоте на уровне песен советских композиторов» /хотя тексты песен «ЦЕНТРА» еще скуд-нее, чем тексты популярных советских хитов типа «Светофор зеленый» или «Льдинка» /,но если нас, непрофессионалов, поддержали Нитинский, Кальварский и даже бунтарь Фрадкина, то… остается лишь руками развести и еще раз удивиться победе московской группы «ЦЕНТР».
Мы не удержались и перепечатали кусочек из статьи С. Магницкой /«Комсомолец» 11 марта 1989 г./ с тем чтобы сказать, — дело не в том, что у ЦЕНТРА на французской фирме «Барклай» вышла пластинка. «По сообщению Севы Новгородцева 18 марта: „Конверт пластинки представляет бескрайние российские просторы по которым идут юноша и девушка с букетом цветов, идут взявшись за руки. Их лица светятся неподдельным счастьем, какое бывает достижимо, только при социализме. Поражает выпуклый, живой и явно не мелодиевский звук. Сразу видно, где записано“. Севе, конечно, видней, то есть слышней. Мы же через сипы и хрипы послушали Васино „Навсегда“. Все это к тому, что „недозрелый“ леонтьевский „Светофор“ с текстами Шумова сравнивать нельзя. Хотя бы потому, что есть тексты „совок“, а есть и ассоциативный словарный ряд. Вспомните избитое „улица, фонарь, аптека…“ Словом, обвиняют Шумова несколько незаслуженно, как нам показалось…»
ДЖУНГЛИ
Снимок начала 88 г.
Филателистам на заметку!
Новую марку (почтовую) выпустил в этом году художник Фима Мусаилов.
Номинал почтовой миниатюры с учетом девальвации наших денежных единиц, а также в виду кропотливости ручной работы, несколько завышен.
Офорт. (в натуральную величину)
ЗОЙКИНА КВАРТИРА
Любопытно — извинит мне Михаил Афанасьевич столь наглое заимствование заголовка? Речь-то о другом… И квартира не Зойкина — потому как Зойка не хозяйка, а кошка… К тому же беременная… Но Зойка-то в разговоре с «таинственным иностранцем» Александром Зандером уча-ствовала? Участвовала. И весьма активно — мяукала, тыкалась в ладони носом и отыскивала себе местечко по-удобней…
— Понимаешь, главное — говорил Алек Зандер /он же Саша Старцев, он же редактор «Рокси»/ — главное, чтобы каждый занимался своим делом. Своим! И занимался настолько хорошо, насколько это вообще возможно. А Ленинград сейчас напоминает 18-й год, а еще больше — 29-й: пошли доносы, расклады, мы — левые, мы — правые… Ну просто не хочется в это вписываться. Потому я «Рокси» пока не выпускаю. Мне кажется лучше помолчать пока…
— Саша, от БГ «Рокси» перешел в твои руки. Мы читали об этом в «Авроре» /напомню для читателей номер — третий за 88 год/. С кем кроме Гребенщикова ты работал потом?
— Да, заниматься журналистикой, писать статьи мне жутко понравилось. И были хорошие люди, с которыми мы работали, но потом один женился и жена из него всю сперму вытянула. Что тут скажешь? Обычная сука и все тут. Другой стал заниматься диссертацией, третий занялся диск-жоккейством. Я это не в осужденье говорю, нет. И как-то вдруг так получилось, что остался один я. Я писал, писал, мне это все больше нравилось, потом появился Джорж. Понимаешь, я главный редактор в том смысле, что на мне, лежит принцип организации материала, я же пишу колонку редактора. Ну и куча других обязанностей — фотографии, например, достать или обеспечить заработок машинисткам. Я не помню чтобы кто-то редактировал статьи. Только однажды пришлось сокращать две иногородние статьи — одна была на 12 листов, другая — на 8.
У нас редко принимаются единоличные решения. На мне лежит компоновка материала, обычно такая — интервью — статья, интервью — материал, то есть все свое написали, а Саша думает как это лучше поставить — вот и все редакторские функции. Суть в том, что каждый имеет право высказываться так, как он хочет, то есть редактура минимальная.
Может быть, на моем месте хотят видеть более удобного человека, более конфортного, что ли… А такие люди есть. Если ты меня спросишь как я к этому отношусь, то я отвечу… Знаешь, однажды Ринго Старру задали вопрос: «Ринго, как вы относитесь к группе АББА?» Ринго твердо ответил: «Никак». Я — так же — никак.
— Одни упрекают «Рокси» в академизме, другие… другие любят и ждут очередных номеров. А ты… ты не «ввязываешься в драчку». Так когда же читатели увидят «Рокси» № 15?
— Думаю, к 90-му году я выпушу следующий номер, если ничего не помешает. А упреки… Меня, например, то есть «Рокси» регулярно поливают грязью в «Урлайте». И на здоровье и очень хорошо. Поливайте. Пусть люди читают и разбираются сами. Я ввязываться не хочу: не желаю в полемике повторять 20-ые годы: ты — правый уклонист, я — левый уклонист. Рок-партии, которою возглавляет Илья Смирнов, кажется, что они обладают монополией ни истину. И рада бога. Давайте каждый заниматься своим делом. Пусть будет все как будет. Здесь, в Ростове я вижу то же самое — эти хорошие, эти плохие, эти крайне левые, а мы — мы оппозиция.
А «Урлайт», кстати, очень хороший журнал. Я читал последний номер и мне там понравилось интервью, несколько статей. Интервью с Бурлакой, например, хотя тут и вступают в силу личностные отношения. Но между нами нет жесткой конфронтации, и, живя в одном городе, мы прекрасно понимаем, что делаем общее дело. Да, Ленинград некогда представлял бурю в стакане воды, но чем дальше, тем больше — Цимлянское водохранилище. И журнал я не выпускаю сознательно — увязнуть не хочу. — Кого бы ты отметил как журналистов?
— Мне откровенно интересно читать Липницкого, хотя у него в последнее время к Ленинграду какое-то злобное отношение. Меня это немножко задело.
Точно так же мне интересно читать Илью Смирнова. Я считаю — это блестящий журналист, хотя он более политик, чем рокер. Впрочем, в этом ничего плохого нет. В последнем номере он проделал блестящий анализ нашего режима.