Мы, семеро московских туристов, отправившихся в путешествие из Бурятии в Туву, колебались недолго. Решено было изменить маршрут и, сделав «небольшой» крюк, навестить вулканы.
Тропа жмется к рекам — сначала вниз по Оке, потом вверх по Синце. Река петляет по широкой долине, оставляя на ней по сторонам много озер-стариц. Чем выше мы поднимаемся, тем выше травостой. Встречаются колхозные стада сарлыков, коров и хайнаков (помесь сарлыка и коровы). С удовольствием пьем сарлычье молоко, густое, как сливки.
Через два дня пришли к слиянию рек Дундагола и Дарыла, образующих Синцу. Здесь организовали «базовый» лагерь и, отклонившись от маршрута, поднялись на пик Топографов (3 044 метра). А через три дня берем курс на вулканы...
В полдень пришли на ключ Аршан. Здесь горячие целебные источники, издавна известные тувинцам, бурятам и монголам.
Наконец перевал — плоское заболоченное плато. За ним в широкой котловине озеро, безжизненное и холодное. Со склона прямо под воду сбегает большой снежник. От вулканов нас отделяют еще двенадцать километров. И хотя теперь мы идем вниз, но все равно тяжело. Под ногами сырой мох, кочки, вязкая, раскисшая земля. Кончилось болото, начались курумы — осыпи больших камней.
Перед нами открывается широкая долина с плоским, необычно поднятым дном. А справа — силуэт горы. У силуэта форма трапеции. Да ведь это вулкан! Теперь только мы заметили, что пропиленная рекой долина залита потоками лавы и потому выглядит так необычно.
Вносится трезвое предложение;
— Может быть, разобьем здесь бивак, а завтра налегке спустимся вниз?
Предложение заманчиво, все мы очень устали. Но желание увидеть вулкан пересиливает и, невзирая на усталость и наступающие сумерки, идем дальше.
— Заночуем в кратере!— решаем мы бодро.
Заросли карликовой березы сомкнулись, тропа исчезла. С трудом продираемся напрямик к реке и... попадаем в топкое болото. Но вот так же неожиданно, как и потерялась, тропа нашлась снова. На ней следы оленей, свежие отпечатки лап медведя, направленные в ту сторону, куда идем мы.
Граница растительности резко обрывается, Сюда подползла лава. Впечатление такое, будто застыла она совсем недавно.
Видно, как когда-то горячие потоки лавы взрывали изнутри успевшую затвердеть корку. Образовались нагромождения самых причудливых форм. Мы с трудом выбираем место для каждого шага, петляем в сложном лабиринте, перепрыгиваем через трещины и впадины, огибаем вертикальные пласты. Уже вечереет, а еще надо решать вопрос с биваком. Поэтому, махнув рукой на поток вывороченного земного нутра, с облегчением ступаем на мягкую, заросшую травой почву.
И вот мы подошли к подножию вулкана Перетолчина. Склоны его заросли кустарником и даже редким лиственным лесом. Сбоку в ущелье виден еще один конус. Это, конечно, вулкан Кропоткина, который тоже помечен на нашей карте. Сняв рюкзаки, ползем по крутому склону. Вот и кратер — воронка глубиной примерно 60—70 метров.
Ночевка в кратере, как мы замышляли, не удалась. Пришлось согласиться с истиной, что вулкан для жилья не приспособлен: нет дров, нет воды, нет даже ровного «пятачка» для палатки. Пришлось обосноваться по соседству у подножия вулкана. С трудом разыскали воду, едва сочившуюся по каменистому ложу ручья.
Погода испортилась. Над долиной нависли свинцовые тучи. Облака срезали вершины гор. Черный силуэт вулкана над нами да размытый сеткой дождя вулкан Кропоткина вдали выделялись своими правильными очертаниями из серого хаоса гор и облаков. Ни птиц, ни зверей, ни единого звука. Застывшая, мрачная тишина.
Утром пошли к вулкану Кропоткина. Как ни торопились, расстояние в три километра отняло почти два часа.
Шлаковый конус вулкана будто поставлен на ровную поверхность лавы. Легкие пористые камни расползаются под ногами. Воронка этого вулкана уже и тоже глубиной метров семьдесят. С высоты видна голая долина, замкнутая крутыми горами, обрамленная ржаво-красными осыпями шлаков по склонам. Хорошо виден мощный лавовый поток. Выше по долине виден еще один сильно разрушенный конус, заметны провалы лавы, а еще выше, подпертое лавовым потоком, отражает крутую гору синее озеро.
На обнаженных осыпях вулкана и даже на внутренних стенках его кратера мы увидели следы зверей: очевидно, из любопытства сюда заходят олени и медведи.